Сибирские огни, 1960, № 2

чется казаться суровым, но губы поминутно сами собой складываются в востор­ женную улыбку, приятно озаряющую худощавое загорелое лицо. Грузовик останавливается у подножья крутого косогора. Мы карабкаемся на него сквозь заросли дикой малины, черной смородины, боярышника. Ноги скользят и путаются в хвощах, листьях папоротника. В воздухе разлит густой на­ стой из запахов черемухи и нагретой сосны. Наконец, достигнута вершина Тимирязевского косогора. Прямо под нами — вершины темных елей. Дальше, в зеленой пойме, нежится Бирюса. Горизонт мяг­ ко замыкается плавными изгибами лесистых холмов. — А где же страхи, о которых я столько наслышался? Главный инженер молча показывает вниз. В стороне, на середине круто па­ дающего семидесятиметрового косогора я замечаю сложную дренажную систему, траншеи, трубы, бетонированные водостоки. — Вся наша работа, по существу, заключается в борьбе с водой, — говорит Григорий Николаевич. — При современной землеройной технике не страшны мил­ лионные объемы грунта. Страшна вода. Пока мы спускаемся вниз, Загородний успевает рассказать о происшествии на отрлС участке, называемом 158 пикетом: • — Однажды здесь завяз по самую кабину экскаватор Нечаева. Сцепили его с бульдозером, начали тянуть вверх тросом. Вдруг, смотрим, весь пласт земли вместе с экскаватором пополз вниз. Бульдозерист успел выскочить. Что ему еще оставалось делать? А Нечаев — молодчина! — не растерялся: выбросил стрелу вперед, уперся ею в грунт и остановил-таки машину. После вытащили ее сцепом из трех тракторов... Да, видно, мужественный человек этот Нечаев. Не каждому дано мгновенно сориентироваться в такую грозную минуту. А какое нужно искусство, чтобы ма­ неврировать стрелой в падающем экскаваторе! Идем вдоль пятикилометрового Тимирязевского косогора. Кое-где сочатся роднички. Лес уже повален и выкорчеван. В красной глинистой выемке — экска­ ватор механизированной колонны. Гусеницы задраны вверх. У машины стоит на­ чальник колонны алма-атинец Евтушенко. — Очень тяжелые гидрогеологические условия, — объясняет он мне. — Изыскания частично проводились зимой. Да и не прощупаешь грунт на каждом метре. А теперь разверзлись хляби. Четырехслойные настилы из бревен не помо­ гают. Экскаваторы, бульдозеры тонут в грязи. Объективность начальника мехколонны радует. Он не хочет винить во всех бедах изыскателей и проектировщиков «Томжелдорпроекта», составивших проект трассы на этом участке. А между тем... — Видите? —• показывает на склон Евтушенко. — Нет, повыше, над обна­ жением... Только теперь я различаю глубокие трещины, змеящиеся в косогоре. Черт ео зьм и , да он весь сползает вниз, вместе с деревьями! Ведь это катастрофа! — Косогор мокрый, насыщен грунтовыми водами, плывет неудержимо, — устало говорит Евтушенко. — Тут никакая подпорная стенка не поможет. Дренаж­ ную канавку тоже быстро затянет. — А если пройти поверху, не по проекту? — Нельзя. С такой высоты не спустишь дорогу к мосту через Бирюсу. — А ниже по пойме? — Пробовали. Там слоеный пирог из торфов и суглинка. На четыре метра вглубь нет опоры. — Но как же быть? — в полном недоумении спрашиваю я. В самом деле — как же прокладывать тут рельсы? Ведь не пустишь поезда по трясине! — Трассу спускаем немного ниже. Будем выбирать до материка слабые грунты, заменять их дренирующим галечником, на отдельных участках устраи­ вать контрбанкет для подпора насыпи. Но ведь для этого надо время и десятки тысяч кубометров грунта сверх проекта! — горячо восклицает Евтушенко. После злополучного косогора начальный участок дороги под Тайшетом ка­