Сибирские огни, 1960, № 2

Впрочем, человеческий ум — удивительная штука. Дня четыре назад я несколько часов бился над Култорским обходом. Точно заколдованное ме­ сто. Голова устала, решил уснуть. И—это почти детская сказка: мне при­ снилось— вы понимаете? при-сни-лось!— совершенно ясное решение воп­ роса. Честное слово! Оставалось только записать на бумагу... — А мораль какая? — спросил Алексеев и сам ответил: — Мораль такая: спать надо, если столь выгодные сны снятся. — Благими намерениями ад вымощен, — сказал Гольцшмидт, гля­ дя в запавшие глаза парторга. — Вы хоть бы к себе эту мораль приме­ нили... Пункт за пунктом пересматривался весь проект магистрали. Устраня­ лось все, что можно сейчас не делать, отложить на более поздний срок. Меньше зданий, короче станционные пути, обходы тяжелых мест. Состав­ лялись новые задания для участков и новые планы организации работ. Материалов не хватало, и многим из них подыскивались заменители. Пружинисто работал Рубцов, хоть и ругался, что его превратили в «тыловую крысу». Трудности снабжения состояли не только в недостатке материалов и в необходимости их переброски с мест, где они имелись в излишке, туда, где их не хватало, но также и в транспорте. Единствен­ ной дорогой оставалась река, а от нее грузы доставлялись автомашина­ ми, узкоколейными поездами или лошадьми. В распоряжении Рубцова был целый рой катеров и мелкосидящих барж. «Флот»!— усмехался Руб­ цов и кричал команде: «Вы — боевой флот! Неприятель перед вами! А вы как ворочаетесь?..» — Но катера и без того работали на перегретых мо­ торах: все нужно срочно, немедленно. И так трудились везде. — Ильи Муромцы какие-то! — удивлялся Гольцшмидт. — Если бы об этом напечатать в иностранной печати, вот изложить все, как есть, вы знаете, что они там скажут? — «Большевистская выдумка... пропа­ ганда». А? На трассе и в самом деле было много такого, чему следовало удив­ ляться. Родилась неутолимая жажда труда до самозабвения, труда, не знающего преград и препятствий. Выполняли по две нормы, но многие делали три, а были и такие, что вырабатывали за пятерых, и их назы­ вали «пятисотниками». Все надо было делать быстрее, чем намечалось в планах. Предполагалось укладывать по два километра рельсов ежесуточ­ но, а на третью неделю после начала войны укладывали по пять кило­ метров. Отовсюду требовали: давай рельсы, давай шпалы! А кончив работу, военнообязанные шли на учебные пункты. Военным обучением руководил только что организованный военный комиссариат во главе с комиссаром Ивашиным, потерявшим руку на врангелевском фронте. У Крушинского и Ивашина оказались общие знакомые по тем дале­ ким временам гражданской войны. Некоторых из них уже не было в жи­ вых, но многие еще жили и командовали сейчас соединениями Красной Армии. Воспоминания о гражданской войне были любимой темой Иваши­ на. Большое, грубоватое, изрытое оспинами лицо его в такие минуты светлело, и голос делался задушевным. Часто Крушинский и Ивашин обсуждали положение на фронте. — Отступаем, Сергей (так звали Ивашина),—вздыхал Крушинский. — Важно армию сохранить, — убежденно отвечал Ивашин. —Стра­ на наша велика, есть где место выбрать для решительного сражения. Вспомни-ка гражданскую войну. Что у нас оставалось? Москва да около нее немного. А ведь побили же... — Я не сомневаюсь, и теперь побьем, хотя немцы — враг потяжелее прежних... Только где, когда и как?