Сибирские огни, 1960, № 2

В наушниках было что-то похожее на легкий ночной шелест листвы. Казалось, что во всем мире царят тишина и покой и нет войны... Крушинский снял наушники. — Разве вам некем подмениться? — Все не спали, товарищ начальник. Часа через два придет сменщик. Надо отдыхать по очереди. Надо отдыхать... Непременно, — ска­ зал Крушинский. Сбились, потеряны очереди. Теперь на фронте никто не спит, а ра­ дисты и подавно... — А вы все-таки смену введите... Покинув рацию, Крушинский прошел на берег. К пристани, гулко шлепая колесами, подходил пароходик, таща на буксире две плоскодон­ ных баржи-халки. Кто-то переезжал реку в лодочке, и она подпрыгивала на волнах, которые поднял пароходик. С наслаждением вдыхая свежий и влажный воздух, Крушинский медленно пошел домой. Он вспомнил жену, решил немедленно, сейчас же, написать ей письмо и ус­ корил шаг. «Родная! — писал он черезнесколько минут. — Я чувствую себя очень виноватым в том, что так долго не писал тебе, хотя каждыйдень и не однажды в день говорил себе: вот сегодня обязательно, во что бы то ни стало напишу. Но все получалось как-то так, что закрутишься в делах, и нет времени... Я помнил тебя, я ждал тебя, и каждый раз, когда слышал гудок парохода, думал: «Может быть, она приехала на этом пароходе», и представлял себе, как ты войдешь в комнату, как я обниму тебя... Но па­ роходы приплывали и снова уплывали, а ты не появлялась. И вот я полу­ чил от тебя известие, что приезд вообще откладывается... Все идет не так, как хочется.... Сейчас здесь предутренний час. Я только что вернулся со стройки и почувствовал, что сегодня не могу не написать тебе, сел за стол и вот пишу, хотя и не уверен, получишь ли ты это письмо. Мне кажется, что у меня не хватит бумаги, чтобы сказать тебе все, что я хочу. Может быть, от­ того, что есть в людях такое, что чувствуешь, но не можешь выразить, и на бумаге это выглядит бледно, немощно, а иногда и прямо противоположно тому, что чувствуешь. Уверен, что ты понимаешь меня... Я так ждал того дня, когда мы окажемся вместе. Наш новый домик уже готов, я не хотел переезжать в него, потому что еще более остро чувствовал бы в нем нашу разлуку. А домик тебе, наверное, понравился бы! Он — точная копия того, в котором мы жили в Сибири, только веранда чуть-чуть больше. Он постав­ лен над рекой на мысу, и из окон открывается чудесный вид. Нигде, Васса, я не видел такого праздничного, вечернего неба, как здесь... Тепе,рь я вижу, что в этом домике нам не бывать вместе, и вообще кто знает, когда мы увидимся... Сегодня утром мы узнали о том, о чем зна­ ет теперь весь мир... Война!.. Какой это был длинный день! Бывают в жиз­ ни такие дни, которые навеки остаются в народной памяти. Таким днем был вчерашний. Солнечный восход встречали мирные советские люди, а провожали солнце к закату — воины великого воинства, готовые на любые подвиги. Я хорошо видел это на примере нашего коллектива, заброшен­ ного так далеко... Но, может быть, именно поэтому здесь ярче и сильнее заметны чувства советского человека... Мы должны здесь исполнить то, что нам приказано. Но я признаюсь тебе, что все-таки написал заявление в ЦК партии и прошу назначить на мое место другого человека. Я хочу одного: быть на фронте. Вот почему я не решаюсь теперь приглашать тебя сюда. Уверен толь­