Сибирские огни, 1960, № 2

— Им не только земли надо. Им больше надо... Они крест на совет­ ском народе поставить хотят. Россию вычеркнуть, выжечь... — Вон як! — не то удивленно, не то иронически протянул Дмитро. — Выжечь! Може, сами тем каленым железом подавятся? Як бачите? — Так и бачу, как ты, непременно подавятся! Дмитро замолчал. На плите булькало варево. Потом он спросил: — Чаевать будете, Иван Сергеевич, или зараз снедать? Крушинский отмахнулся: — Ничего не надо. Потом. Дмитро вздохнул: — Исть одинаково треба, Иван Сергеевич. Чоловику без того не мож­ но. Я вам чаю... вот... Принес ему стакан чаю и заговорил сдержанно и спокойно: — У восемнадцатом рику були они на Вкраини. Похозяйнували, по­ грабили, жинок попортили. На Вкраини старики не забули того рику, про­ клятого, помнят... Може, и мине доведется еще раз повоювати з нимцем. Тильки у мене глаза слаби стали да ноги дуже простудил. А то повоюемо. И еще что-то говорил Дмитро, но Крушинский уже не слушал. Он ду­ мал об ином. Слово «думал» даж е не подходило в этом случае. Оно не от­ ражало состояния, в котором находился Крушинский. Он и думал, и чув­ ствовал, и переживал, он видел, что в эти часы переступается какая-то грань, которая рассечет его жизнь, за которой будет что-то новое, другое, неугаданное... Это походило на второе рождение. Все, что было до сих пор, уже казалось мелким, незначительным перед тем главным, что начи­ нается и что будет. Что там, в завтрашнем дне? Все, что было до сих пор, все сорсж лет его жизни есть только предисловие, только подготовка, и только теперь наступает действие. Несколько раз Крушинский повторял про себя одно слово: солдат! И с каждым разом это слово делалось весомее, полнее, яр ­ че. Д а , Крушинский всю жизнь был солдатом и всю жизнь ждал этого столкновения. Чего же тут неожиданного? Ведь знал, смолоду знал, что это будет, неизбежно будет. Солдат был только в отпуску, но не переста­ вал быть солдатом. Каждый день партия говорила народу: мы строим хо­ зяйство, выращиваем хлопок и пшеницу, ткем ткани и плавим железо, но на нас точат нож. И вот нам навязали войну. Страна вступила в смер­ тельную схватку со своим злейшим врагом — германским фашизмом. Невольно нахлынули воспоминания. И вся жизнь вдруг стала одной неразрывной цепью, которая тянулась к сегодняшним событиям. Кру­ шинский вспомнил маленький сибирский грродок, в котором юношей встречал Октябрьскую революцию. По окраинам городка еле теплится «промышленность» — кирпичные сараи, сукноваляльная фабричка, эки­ пажная мастерская, мельница. В городке сотня красногвардейцев и среди них юнец Ванька Крушинский, испытывающий душевный трепет каждый раз, когда нацепляет на левый рукав алую повязку, — знак того, что он— солдат революции. И вот социалистическая революция наступила. Она свершилась в Пи­ тере, в Москве, на Урале. Докатилась и до небольшого сибирского город­ ка... ...Это было глубокой ночью. Падал холодный и противный осенний дождь, косой от сильного ветра. Красногвардейцев собрали во дворе зд а ­ ния городского Совета. Командир отряда, фронтовик Кузьма Хватин про­ изнес речь: — Революция в Питере свершилась, — сказал он. — Буржуазия по­ вержена. Создано рабоче-крестьянское правительство.