Сибирские огни, 1960, № 2

Вера на мгновение замерла. Казалось, что она разразится еще более злыми и обидными словами. Вместо этого Вера очень тихо сказала: — Д урак ты, Женька! — и передразнила: — К Агапкину! Нужен он мне... и ты вместе с ним!.. Она села на кровать, опустила голову и расплакалась. Климас не знал, как ему поступить, что оказать плачущей Вере, и он выбежал из дому, едва удержавшись, чтобы не хлопнуть дверью, и вместо этого тихо и плотно прикрыл ее. Несколько часов бродил Климас по Пыр-Шору в каком-то тумане. Снова и снова перебирал он все в памяти и не раз должен был сознаться, что сиена получилась совсем глупая, сказаны были не те слова, какие сле­ довало сказать. Но тут же как будто кто-то другой зло спрашивал: «Ну, а разговоры в поселке? А то, что он сам слышал у Крушинского?». Д а , это так, — возражал себе Климас, — но мало ли что говорят лю ­ ди. Он не имел права обвинять жену в чем-либо... Однако, зачем же она держ ала свое знакомство с Агапкиным в тайне от него?.. И все это, о чем он сейчас думает, пустяки, все это нелепо. Главное — теперь у них ребе­ нок! Неужели Вера унесет ребенка с собой? И его обжигает страшная мысль: Агапкин будет нянчить его малыша! Нет, это мой ребенок, мой сын!.. Измучив себя, Климас решил, что надо спокойно поговорить с женой. О чем — он точно не представлял, но вернулся домой. Вера мельком взглянула на него, не сказав ни слова. Она сидела, облокотившись на стол и сжав руками виски. Климас прошелся по комнате раз—другой, не реша­ ясь начать разговор, ибо боялся неосторожного слова. — Вера! — наконец сказал он и так осторожно, словно будил спя­ щую. — Ну? — она обернула к нему бледное, со следами высохших слез, лицо. — Зачем мы так, Вера? — Что зачем? — Нехорошо так... поссорились. — Ты начал... Ты первый... Ты сказал... Ты помнишь, что ты сказал? — Помню... Вера встала, выпрямилась, блеснула глазами и спросила: — И ты мог подумать? Ты мог заподозрить меня в том, что я тебя об­ манывала? Ведь у меня твой ребенок... Тебе не стыдно? Климасу в самом деле стало стыдно. — Сгоряча я, Вера... Я не то хотел сказать... — А сказал-таки. Как ты мог, Женька?.. — Прости меня. Разговор получался совсем не таким, как предполагал Климас. Во всяком случае, он не намеревался просить прощения. Но теперь вышло так, что он кругом виноват. Как это он мог забыть о ребенке? И еще раз повторил: — Прости меня, Вера... — Слушай меня, Женька, — попросила Вера уже совсем спокойно.— Если ты любил меня хоть на половину того, как я люблю тебя, ты бы даже не посмел подумать, не то что высказать твои подозрения. Значит, ты не знал, как я тебя любила? — Не знал? Любила? А теперь? Уже не любишь? — Климас чувст­ вовал, что говорит упавшим голосом. Вера помолчала немного, затем ответила: — Нет, Ж енька , люблю и теперь. — Тогда позволь задать тебе один вопрос?