Сибирские огни, 1960, № 2

свою работу здесь тяжелой обязанностью, которую нужно отбыть ,—и только. Бывало так, что ему становилось скучно на Севере и тянуло на Юг, к шумной жизни. Климас уезжал в отпуск, попадал в людные города — в Москву, в Киев — ездил на Кавказ, в Крым. После длительного пребы­ вания на Севере ему все казалось здесь прекрасным. Он пил отдых, как пьют влагу изжаждавшиеся люди. Случалось, — он остро завидовал тем, к чьим услугам всегда кино, театры, сады, теплое море, трамваи, такси... Он рьяно, с великим усер­ д и ем— до усталости, пользовался всеми благами жизни, которые находил здесь. Как хорошо растянуться голому на песке морского пляжа, подставив тело солнцу! Как великолепно замешаться в городскую толпу и чувствовать, что она несет тебя и вынесет непременно к чему-нибудь интересному! Но проходили недели, и Климасу становилось скучно. Ничего уже не манило его в этой шумной, еще недавно казавшейся столь привлекательной жизни. Дни будто растягивались, и он не знал, как распорядиться обилием свободного времени. Климаса начинало непреобо­ римо тянуть на Север. Кончалось это'обычно тем, что он уезжал, не ис­ пользовав отпуска полностью, и на Севере его охватывало то чувство, ко­ торое испытывают люди, возвращающиеся после долгой отлучки домой, к родным местам. И Климас знал, что так бывает не с ним одним. Многие возвращались обратно на Север — он имел какую-то притягательную чудесную власть над людьми! З а что Ж еня Климас любил Север? Он едва ли мог бы ответить на такой вопрос прямо и связно. Может быть, ему нравилось безлюдие, когда никто не мешает человеку почувст­ вовать самого себя, когда его черты не скрадываются в смене других лиц и характеров? Может быть, нравилось Климасу безмолвие, обостряющее слух до тончайшей чуткости? Может быть, нравилось ему, что отсюда можно взглянуть на жизнь «со стороны», издалека, словно ты стоишь на высокой вышке, и мир расстилается у тебя под ногами! Может быть, по душе Климасу было острое ощущение великих про­ странств? И было что-то льстящее гордости и самолюбию в том факте, что он является единственным посредником между всем миром и горст­ кой людей на Севере. Иногда рождалось такое ощущение, будто разговаривают не две точ­ ки на одной и той же Земле, а две бесконечно далекие планеты перебрасы­ ваются сигналами. Чудесная специальность быть радистом в Заполярье! Но, видно, невозможно человеку быть полностью удовлетворенным. Когда по ночам в эфире переговаривались между собою рации совет­ ского Заполярья и называли себя: «Я — остров такой-то»... «Я — бухта такая-то»... «Я — мыс такой-то», — Климас с завистью чувствовал, что это звучало солидно. А что мог сказать о себе он? «Я — Пыр-Шор?» Смешно как-то. Эх, если бы и он мог сказать: «Я — мыс такой-то!» Или еще лучше: «Я — остров такой-то». Ледовитый океан — вот где работа!.. Но Климас понимал, что теперь это для него невозможно: жена должна скоро родить, их станет трое. Так или иначе, но придется обо­ ждать, пока маленький подрастет. А потом уже можно поехать и на острова. В океан!.. Однажды он поделился своей мечтой с женой, и Вера согласилась: что ж, острова так острова, ей хорошо там, где ему хорошо!