Сибирские огни, 1960, № 2

его приказания выполняются вами беспрекословно. З а ослушание бу­ ду взыскивать, как с других офицеров эскадрона. Ясно? Иван Федорович встал, повторил приказ, потом сказал: — Разрешите обратиться с просьбой? — Слушаю вас. — Прошу позволить мне участвовать в одном из боев эскадрона. Это необходимо. Иван Федорович сказал эти слова таким тоном, что было видно: не отступится он от своего. Капитан только рукой махнул: — Дело ваше, товарищ полковник. Так я получил в помощники полковника. Получил, а что радости? Как, к примеру, отдаватЬ ему распоряжения? «Товарищ полковник, раз­ решите приказать вам обеспечить кухню водой». Так что ли? Но он, долж­ но быть, догадался об этих моих мыслях, говорит: — Вы старшина, зовите меня просто Иваном Федоровичем и вообще обращайтесь как с рядовым. Очень прошу. — Спасибо, Иван Федорович, — ответил я. — А об работе пойдет т а ­ кая речь. Я назначу вас главным над коноводами. Обязанности вы, конеч­ но, знаете. Пока эскадрон в бою, вы с отделением казаков должны обихо­ дить коней: напоить, накормить и сберечь в сохранности. Отвечаете за лю­ дей, за коней и за снаряжение по всему уставу. — Ну, что же, коноводом так коноводом, раз есть на то воля старши­ ны!—засмеялся Иван Федорович. — Когда приступать? И стал он как бы моим заместителем по тылу. Когда эскадрон спе­ шивался, чтобы идти на передовую, он принимал лошадей, уводил их в какую-нибудь балочку, искусно маскировал. Было однажды так. Вернулись мы с передовой, стали разбирать ко­ ней, кто-то из казаков удивленно говорит: — Братцы, кто-то мою Лысуху перековал. На передке новые подко­ вы! — А у меня на седле саквы заменены, — сказал другой. — Вот фо­ кус! Иван Федорович помалкивал: латал он в это время шинель, тихонько насвистывая. Д а , не забыл, наверное, свою службу в Буденновской армии. Жил он больше среди нас, рядовых. Расспрашивает: — Ну, рассказывайте, братцы, что было на передовой? И жадно слушает: вопьется своими цепкими маленькими глазами: все ему выложи до подробности. Скоро он стал такой же, как и мы. Голенища сапог покривились от путлищ, полковничьи брюки заблестели сзади, как полированные, а от гимнастерки, от рук и даж е от погон пахло кислым лошадиным потом. И почту он ждал так же, как и мы. — Рожков, а мне ничего нет? — спрашивал, когда Вася появлялся в эскадроне со своей сумкой. — От кого ждете, товарищ полковник? — От сынишки. «Сынишка» был у Ивана Федоровича капитаном и служил на подвод­ ной лодке. Любил он его очень. — Нет еще, Иван Федорович. Должно, в плаванье ушел, подождать придется. Казаки считали Ивана Федоровича за отца родного. Шли к нему по­ толковать обо всяком деле. Получил один казак письмо из дому, в нем сообщалось о грозном сол­ датском несчастье: ушла жена, бросила детей. Казак, как потерянный, одиноко сидел целый день под деревом, будто ничего не видя и не слыша. Иван Федорович сел рядом, нет, не утешал, сказал только: — Ты плачь, если можешь.