Сибирские огни, 1960, № 2

шимся над страной революционным ура­ ганом. Поставив в центре повествования недавнего крестьянина, солдата Андрея Шабрина, автор развернул поистине грандиозную панораму, отразившую стремительный поток событий, лиц, фак­ тов, взметнувшихся на поверхность этого необычного, расплескавшегося из края в край весеннего половодья. Революционное брожение в царской армии, Февральская и Октябрьская ре­ волюции, настроение самых широких масс города и деревни, накаленные до предела политические споры большеви­ ков с эсерами и меньшевиками в их борь­ бе за влияние на массы, экзотически красочные и живописные фигуры отдель­ ных солдат и матросов, поднятых на гре­ бень революционной волны, самоотвер­ женная работа центросибирцев, подполье и открытая вооруженная борьба — все это нашло себе место на грандиозном по­ лотне, нарисованном вдумчивым и наб­ людательным художником. «Половодье» — произведение в зна­ чительной степени автобиографическое. Главный герой романа Андрей Шабрин вобрал в себя многое из пережитого и виденного самим писателем. Вместе с тем этот образ довольно типичен и ха­ рактерен для умонастроения и судьбы рядового сибирского мужика, разбужен­ ного революцией. Элементы рефлексии и резонерства, политической мягкотелости и нерешительности, постоянная боязнь активного и быстрого действия («только погубим людей»), налет абстрактного гу­ манизма, человеколюбия вообще — ка­ чества, свойственные сотням и тысячам Шабриных, втянутых в самую гущу со­ бытий. И все-таки, пожалуй, централь­ ным героем книги является не Шабрин. Он скорее простой рассказчик и регист­ ратор событий. В нем что-то есть от по­ зиции созерцателя. Но за спиной Шабрн- на, в его внешне бесстрастном повество­ вании, страдающем иногда описатель- ностью, встает подлинный герой книги— народ, будь то опытный и искусный по­ литик, старый подпольщик Фортунаг Вихрев или беззаветно храбрый, умный и талантливый командир, в прошлом прапорщик Сергей Лузин, в котором чи­ тателю легко узнать образ легендарного Лазо, или же, наконец, матрос, отчаян­ ная сорви-голова Яшка Забродин. «Половодье» до предела насыщено электрическими разрядами эпохи. Пер­ вые успехи и первые неудачи Советской власти в большом сибирском городе, Второй Всесибирский съезд Советов, вы­ ступление белочехов и Семенова, мину­ ты поражений и тягостного отступления на Восток, чтобы там продолжать борь­ бу, вобрал в себя этот роман. Десятки персонажей живут, волнуются, терпят поражение и побеждают на страницах книги. «Половодьем» завершается одна из ведущих тем в творчестве писателя — тема гражданской войны. Она открыва­ лась поэмой «Партизаны», была продол­ жена в очерках и повестях «Кровь на мостовых», «Саяны шумят», «Крутые- перевалы» и, наконец, вылилась в широ­ кое эпическое полотно романа. В целом эти произведения стали своего рода ху ­ дожественной летописью гражданской войны на обширных пространствах Вос­ точной Сибири. Ни один более или ме­ нее значительный этап революции, вско­ лыхнувший эти просторы, ни одно поли­ тически важное событие, от начала дви­ жения и до окончательной победы над Колчаком, не остались незамеченными и не выпали из поля зрения художника. Писатель рассказывал только о том, что» он хорошо знал, опираясь на свой бога­ тейший жизненный опыт. Это в равной мере относится и к произведениям, вы­ росшим на материале гражданской вой­ ны, и к книгам, написанным на совре­ менную писателю тему. Всем его рома­ нам, созданным на материале современ­ ности, предшествовала огромная подго­ товительная работа, непосредственное изучение действительности на месте бу­ дущего действия героев. Замечательной особенностью романов. Петрова о современности является не только широта охвата действительности и постановка глубоких, принципиальных проблем жизни, поданных в острых кол­ лизиях и жизненных конфликтах, но и самое, пожалуй, главное — успешное творческое решение проблемы положи­ тельного героя. В этом отношении опыт, накопленный писателем, весьма поучи­ телен. Как это ни покажется странным, но об­ раз положительного героя в романах о современности у Петрова получился ин­ дивидуально ярче, внутренне богаче и многограннее, чем в произведениях на историко-революционную тему. Вероят­ но, в «Борели» и «Золоте» мы имеем де­ ло с большим художественным отвлече­ нием, с большим творческим синтезом, нежели в повестях о гражданской вой­ не, где художника подчас вытеснял исто­ рик и мемуарист. Да и в названных романах образ по­ ложительного героя не оставался раз и навсегда данным и неизменным: он пре­ терпел определенную эволюцию. Поучи­ тельно в этом отношении сопоставить хо­ тя бы образы Василия Медведева и Гурьяна Нарыкова. Герой «Золота», на­ следуя лучшие черты характера своего- предшественника. вместе с тем значи­ тельно обогащается; он становится внут­ ренне ярче, психологически глубже, не- утрачивая одновременно медведевской собранности и цельности натуры. Такти­ ка его борьбы неизмеримо гибче и раз­ нообразнее. Гурьян действует в иной об­ становке и иных условиях. Выросли лю­ ди. и вырос он сам. Важно подчеркнуть, что положитель­ ные герои Петрова при всей их внутрен­