Сибирские огни, 1960, № 2

нами яркую и правдивую страницу граж­ данской войны в Сибири, картину само­ отверженной борьбы сибирского кресть­ янства против Колчака и его кровавых сатрапов. В центре своей книги автор поставил двух простых деревенских мальчиков, чьи маленькие судьбы попали в водово­ рот событий, дети были захвачены им и вместе с другими участниками закружи­ лись по таежным тропам, рекам, дере­ венькам, пронеслись через огонь крово­ пролитных сражений, стоны раненых, непоправимую горечь потерь близких людей, тягостный путь отступления. В повести полно выявились характер­ ные особенности писательского дарова­ ния Петрова — умение построить зах­ ватывающий сюжет, увлекательно и жи­ во развернуть действие, дать стремитель­ ное нарастание событий. Эпизоды боев, внутренняя жизнь партизанского отря­ да, штабные совещания, разведка, от­ ступление в тайгу, выход на равнины Минусы и, наконец, заключительное сражение под Белоцарском — все это развертывается перед глазами ребят и совершается при их непосредственном участии, преломляется сквозь призму детского восприятия. Автор не заставляет своих героев быть не по возрасту взрослыми. На про­ тяжении всей книги они действуют и рас­ суждают, как все их многочисленные сверстники. Даже в минуты серьезной опасности они не перестают оставаться детьми, их поступки естественны и не­ принужденны, пронизаны детской непо­ средственностью. В их поведении вы не встретите ничего подчеркнуто необычно­ го, что выходило бы за пределы детско­ го мироощущения. Серьезное и героиче­ ское в них проявляется через естествен­ ное и обычное. Как будто мимоходом, подчас не отда­ вая себе в этом ясного отчета, естествен­ но и просто ребята совершают поистине героические поступки — спасают ране­ ных, раскрывают белогвардейский заго­ вор, добывают военные сведения. Пройдя вместе со взрослыми тяжелый путь испытаний, не раз сталкиваясь ли­ цом к лицу со смертью, наблюдая пепе­ лища пожарищ, оставшиеся на месте ро­ димых очагов, теряя отцов и матерей, братьев и сестер, герои повести «Сая­ ны шумят» постепенно сердцем постига­ ли неприкрытую правду революции, правду Ленина и его партии, учились шаг за шагом распознавать врагов. Живо передана в повести и неповто­ римая атмосфера эпохи. Выразительными и точными штриха­ ми набросал автор портрет богатыря Александрова, эпизоды Саянского похо­ да, картины первозданной тайги, в серд­ це которой вгрызаются партизанские то­ поры и пилы. Вместе с тем не все удалось автору в равной мере. Здесь мелькают бледные, едва очерченные фигуры, прорывается местами чрезмерная грубоватость языка, засоренного провинциализмами, местны­ ми областными словечками. Свою первую детскую книжку писа­ тель с душевным трепетом и волнением послал на суд такому строгому и взы­ скательному читателю, как А. М. Горь­ кий. «Еще большей неожиданностью,— вспоминает он, — явилось письмо Алек­ сея Максимовича из Италии. В Соррен­ то я ему нерешительно послал вторую книжку «Саяны шумят». Ответа, разу­ меется, не ждал, по крайней мере прямо­ го. Но Горький и тут изумил. Письмо он послал в Иркутск воздушной почтой, на­ писал его собственной рукой. Оказыва­ ется, он уже прочитал книжку и отпра­ вил ее Томскому с предложением напе­ чатать в Москве»1. На материале же гражданской войны год спустя после книги «Саяны шумят» возникла новая повесть «Крутые перева­ лы». Источником повести послужили важнейшие звенья из истории Степно- Баджейской партизанской республики. Это поистине те крутые перевалы, через которые шел народ, чтобы свергнуть ненавистный режим Колчака. Десятки страниц, написанных рукой художника- очевидца, в драматически напряженных сценах и картинах воскрешают героику этого сурового, незабвенного времени, прошумевшего над страной. Блестяще выигранный бой под Нарвой, на берегу широкой и стремительной горной речки Маны, сжатой с обеих сторон отвесны­ ми скалами и непроходимой тайгой, бой, в котором полегло два батальона италь­ янцев, сотни чехов и русских-белогвар- дейцев, будничная лихорадочная работа оружейных мастерских — этой боевой кузницы партизанской армии, эпизоды отчаянных и молодеческих разведок в стане врага, беззаветная храбрость ко­ мандира партизан Николая Потылицына, скрепленная кровью дружба с отважны­ ми и неустрашимыми мадьярами, сра­ жающимися бок о бок с сибирскими пар­ тизанами, создание своей партизанской газеты, попытка наладить связь с боль­ шевистским подпольем Красноярска — вот что встает со страниц этой волную­ щей книги. «Крутые перевалы», равно как и по­ весть «Саяны шумят», составляют цель­ ное и правдивое художественное полот­ но, являются своего рода законченными главами из волнующей летописи граж­ данской войны в Сибири. Но Петров, художник ярко выражен­ ного общественного темперамента, чело­ век, остро чувствовавший время, никогда не замыкался в стеснительных для него рамках прошлого, хотя бы и героическо­ го. Для него всегда было характерным 1 П. П е т р о в . Неповторимые впечатления, газета «Восточно-Сибирская пр авда » , 24 июня 1936 года.