Сибирские огни, 1960, № 2

ложил одну рыбешку в рот. Потом дру­ гую, третью. Свежая, малосольная, киль­ ка была упругой и острой, как сыр. И куда сочнее сыра. Я с удовольствием поглощал закуску и думал при этом, как наши рыбокомбинаты подчас просто гу­ бят такое богатство... Подошел Слава. — Пробуй. Чудесная штука! — при­ гласил я. — Знаю, — сказал Слава и взял не­ сколько серебристых рыбок. — Хороша наша кормилица-килька... J O . П р о щ а й , море ! Уже много ночей подряд флотилия от­ правлялась в море. Спать приходилось не более трех-четырех часов в сутки, и поначалу мы смертельно уставали. По­ том привыкли и не находили ничего осо­ бенного в том, что всю ночь надо кру­ титься на шаткой палубе, солить улов, переносить тяжелые ящики и бороться с волной. Но не все выдержали такое испыта­ ние. Двое парней с соседнего сейнера однажды угрюмо заявили капитану: — Списывайте на берег. Не можем, не хотим больше... Внешне это были здоровые, бравые ребята, с лихими чубами, в новеньких тельняшках и клешах. Они были первы­ ми заводилами на судне. И вот... Когда они стояли на пирсе в ожида­ нии машины до Красноводска, то стара­ лись не смотреть в нашу сторону. На ок­ рики моряков не отвечали. — В клешах не запутайтесь, моияч- ки! Идите к нашей кокше, она вам фар­ туком сопли вытрет! Хоть бы тельняшки сняли... —• издевался Саша - брюнет. «Морячки» молча ушли за пустые ящи­ ки, с глаз долой. Была середина октября. В Сибири, на моей родине, уже выпал снег. А здесь в полдень по-прежнему жарко грело солн­ це, и мы все еще купались, прыгая в воду прямо с палубы. Из пустыни, как из духовки, тянуло теплым, густым воз­ духом. Редкая трава на прибрежных бар­ ханах давно была черной от зноя. Голый берег казался вымершим. Лишь кое-где тускло зеленел крохотными листочками узловатый кустарничек кандым да у са­ мой воды, в расщелинах теплых кам­ ней, нежились змеи. Я медленно шел по берегу бухты, мыс­ ленно прощаясь с пустыней и морем. Приближалась последняя ночь моего пребывания на лове. Завтра нужно ехать в Красноводск, оттуда поездом сначала до Ташкента, а там снова поездом — в родной Новосибирск. Ехать долго, шесть суток. Самолетом куда быстрее, но не интересно. А из вагона можно еще раз увидеть плывующие за окнами пустыни и оазисы. Легкая волна накатывалась на сапоги, старательно обмывала их и с журчани­ ем уходила обратно. Потом возвраща­ лась и снова припадала к ногам — ти­ хая, теплая, ласковая. Прощай, море! Прощай и ты. молчали­ вая горячая земля! Мне не очень хочет­ ся уезжать от вас. Я успел полюбить вас. А за что? Нелепый вопрос! Если любишь, разве знаешь за что? Просто чувствую, что море и пустыня мне стали родными, и люди здесь, как говорят, свои. Одно за другим суда покидали рейд. Мы уже готовились отдать швартовые, когда к причалу подошла автомашина. Из нее колобком выкатился Иван На­ горный. Мускулистый, маленький, он проворно прыгнул на палубу и с криком бросился обнимать и тормошить нас. — Откуда ты взялся? Военкомат от­ пустил? — посыпались вопросы. — Полмесяца отсрочки. Хоть несколь­ ко деньков похожу с вами на лов. Эх!— и Иван лихо заплясал. Я тотчас вспомнил двоих «морячков», испугавшихся трудной ночной работы в море. А вот Ваня Нагорный не боялся. Таких, как он, допризывников, обычно оставляли в Красноводске, в ремонтных бригадах, но Иван сам выпросился в мо­ ре и теперь от души радовался. Мы все тоже были рады снова уви­ деть его. Саша-брюнет повалил Ивана на лалубу: — Чуб выдеру! — Не смей! Не хватай за чуб! —кри­ чал тот, прикрыв ладонями голову, ост­ риженную по-солдатски, наголо. Бородатые туркмены с соседней рыб­ ницы одобрительно улыбались. Они не любили шума, но уважали неунывающих людей. До места лова шли три часа. Море развело довольно крупную волну. «Син­ гиль» кланялся Посейдону, старчески кряхтя всем корпусом и такелажем. Су­ да, шедшие впереди, то неуклюже вле­ зали на волну, то проваливались по са­ мые надстройки и вновь оказывались на гребне, деловито дымя трубами. — Заштормит, наверно,—сказал Сла­ ва Козловцев. Капитан Абаев позвал меня к себе: — Ты. Александр, сегодня спи, Си­ бирь далеко, ехать много, отдыхай. На­ горный будет вахту стоять. Сказано это было по - деловому, без каких - либо лирических ноток, но я от души поблагодарил заботливого капита­ на. А отдыхать, разумеется, отказался — не представлял себе, как можно ле­ жать в кубрике, когда на палубе аврал. И вообще: проспать последнюю ночь на море — это же кощунство... Уже стемнело, на палубе вспыхнул свет, якорь плюхнулся в воду. Вслед за ним под волной скрылись сети. Судно сильно раскачивало. Все находились на местах, и лишь сухопарая фигура капи­ тана металась вдоль борта. Абаев кри­ чал, ругался по-туркменски и бросал в