Сибирские огни, 1960, № 2

G . Д р е в н и й б е р е г Возвращаясь с моря, я обычно ловил взглядом далекие серые здания, сирот­ ливо маячившие на плоском безжизнен­ ном берегу. И каждый раз в сердце за­ крадывалось уже знакомое тоскливое чувство. Берег, однако, был далеко, на лодке не так-то просто добраться. Но однажды Шабров дружелюбно предло­ жил: — Пойдем в Кара-Богаз, за ташками. Это было неожиданно, я заволновал­ ся и не сразу ответил: — Конечно, пойдем! Ташки-грузила часто отрывались от сетей, оставаясь на дне моря. Запас их иссякал. А тут как раз привезли злопо­ лучный подшипник. Теперь наш «Гасан- Кули» был на ходу, и Шабров собирался высыпать как можно больше сетей. И вот на попутной моторной фелюге мы от­ правились за ташками на берег. Легкая алюминиевая фелюга неслась стремительно. В лицо летели ветер и брызги. Быстро приближалась песчаная коса с невысокой пирамидой потухшего маяка. Обогнув оконечность косы, мы оказа­ лись в невидимом с моря проливе Кара- Богаз-Гол. В 30-х годах прошлого столе­ тия сюда впервые проник на баркасе пу­ тешественник Карелин. Потом, в 1847 году, в пролив вошло морское судно — паровой корвет «Волга» под командова­ нием лейтенанта Жеребцова. Пролив был неширок и напоминал не­ большую реку вроде Верди под Новоси­ бирском. На пологом берегу, у самой во­ ды, стоял небольшой деревянный домик складского типа. Рядом пристань на сва­ ях, перевернутый вверх килем баркас. Чуть дальше лежал в воде полузатонув- ший старый пароход. Корпус судна туск­ ло отсвечивал ржавчиной. Фелюга мягко ткнулась в песок. Мы стали подниматься на берег. Напряжен­ но билось сердце. Может быть, когда-то оно так билось и у Карелина, впервые ступившего на этот горячий берег. На берегу жизнь теплилась всего лишь в трех-четырех низеньких домишках. Мага­ зин, метеостанция, два-три жилых сооружения и не­ сколько больших кирпичных, зданий пустовали. К ним под­ ступали пески. А ведь еще недавно здесь бурлила жизнь. Об этом красноречиво' говорили надписи и лозунги на беленых стенах полураз­ рушенных домов. На чистень­ ком белом домике яркая над­ пись: «Агитпункт». Казалось,, люди были здесь сегодня и уехали внезапно. Но это на первый взгляд. Приглядев­ шись, я заметил, что на песке, занесен­ ном в развалины, нет никаких следов и уже растет верблюжья колючка. Особенно грустное впечатление произ­ водил завод, тоже заносимый песком. Его этажи и пролеты были захламлены, на серых стенах зияли трещины. А ря­ дом, на пристани лежали аккуратные штабеля бумажных мешков с содой — последней продукцией этого завода. Со­ ду так и не вывезли. А над покинутым городом тянулась вверх покосившаяся, ржавая мачта со сломанным ветродвига­ телем. Пустыня дышала невидимым огнем. Я сел на песок, усеянный мелкой ракуш­ кой, и пытался сосредоточиться. Я знал, что лет тридцать тому назад на этот го­ лый берег начали прибывать партии ра­ бочих, строителей, инженеров. На рейде дымили корабли. Они привозили строй­ материалы, оборудование для строяще­ гося завода, продукты и одежду людям. Потом вырос завод. Сотни людей по ут­ рам устремлялись в его цехи. А по вече­ рам над городом звучала музыка. Город жил кипучей жизнью. Он нес стойкую вахту и в годы Великой Отечественной войны. «Хороший был городок!» — ска­ зала мне пожилая фельдшерица, про­ жившая здесь тридцать лет. И вот — нет города. Что же произо­ шло? Надо вспомнить, для чего он был по­ строен. В заливе Кара-Богаз-Гол добы­ вается мирабилит, из которого получают сульфат. Последний необходим для изго­ товления стекла, служит сырьем для производства химических удобрений и употребляется для многих других надоб­ ностей. Воды Каспия осаждают мираби­ лит в виде кристаллов. Массы его скоп­ ляются на дне, затем выбрасываются волнами на берег и громоздятся здесь целыми холмами. В плоском, как поднос, мелководном заливе создалась величай­ шая в мире естественная фабрика суль­ фата. В последнее время, в связи с обмеле­ нием Каспия, в залив стало поступать меньше воды. Меньше стало осаждаться