Сибирские огни, 1960, № 2

ких, как ваш Хлопушин, можно встретить не только в колхозах. Они есть, пожа­ луй, и в районных организациях — в райисполкоме и его отделах, в конторах, да и в райкоме. Так вот, все будет зависеть от того, кто будет разбираться в споре между Некипеловым и Хлопушиным. А такой спор, по-моему, неизбежен. Впро­ чем, несдобровать и Виктору Ивановичу, когда его «раскусит» Некипелов. Он то­ же сделает все возможное, чтобы представить Хлопушина перед людьми и перед организациями таким, каков он есть. Это будет страшная пора для Хлопушина. — Не знаю, не знаю, — решительно заявил Юрий Трофимович. — Пока у нас нет конфликтов между руководителями этого колхоза. Постараемся, чтобы и не было. А не поладят — помирим. Сил хватит. — Что у них пока нет заметных конфликтов — вижу, но что они неиз­ бежны — уверен. — Не ошибаетесь? — Нет. Нельзя ошибиться, говоря, что на небе есть солнце или что на неде­ ле бывает пятница. — Даже так? Проверим! — Проверяйте. Только я бы не допускал до конфликта между ними. — Почему? — При конфликте будет трудно разобраться, кто прав, а кто виноват. Мо­ жет пострадать невинный. Лучше рассудить их сейчас, пока не осложнилось де­ ло. Для этого достаточно посмотреть, кто из них как относится к жизни. Юрий Трофимович собрался было возразить мне, но остановился, беспо­ койно посмотрев на небо. Начинался дождь. Дождь был едва заметным. Срывавшиеся из туч редкие капли распыля­ лись ветром. Шофер, все время сидевший в машине с книжкой в руках, тоже за­ беспокоился. — Что, опасно? — обратился к нему секретарь райкома. — Как же, Юрий Трофимович! Вот-вот дождь усилится, а то и снег пова­ лит. А дороги тут, сами знаете, разбитые, в солончаках. Чего доброго, застрянем. — Дождь нам ни к чему. Путь у нас сегодня дальний. Поедемте. Заторопились в машину. Шофер завел мотор, но прежде, чем включить ско­ рость, спросил: — Придется ехать вкруговую, влево. Подальше, зато не так опасны солон­ чаки. — Езжай вкруговую. Только за Бездонным блюдцем свернешь на гриву, — согласился Юрий Трофимович. Машина поползла вперед, раскачиваясь на выбоинах. Дорогин припал к стеклу, вглядываясь в ощетинившийся на ветру ковер ржи. Я сидел неподвижно. Вскоре Юрий Трофимович заговорил. — Вам не надоело спорить со мной? — спросил он, оторвавшись от стекла и усаживаясь рядом со мной на заднем сиденье. — Нет?.. Вот вы говорите о Хло- пушине, обвиняете его чуть ли не в шкурничестве. А может быть, его поведение объясняется совсем не теми причинами? Может быть, он просто не умеет как сле­ дует разобраться в явлениях жизни, правильно оценить и осмыслить их. Ведь это не всегда просто. Мы часто призываем глубже знать жизнь, чувствовать окружа­ ющую действительность, меньше ошибаться. Но все это — общие слова. И спо­ рим мы порой тоже вообще, ничего конкретно не предлагая. Шумим, горячимся, а заканчиваем тем, что, мол, надо, необходимо. А что надо, что необходимо, кон­ кретно не говорим. — Вы считаете, что и я говорю вообще, неконкретно? — спросил я прямо.— Пусть так. Но я еще не все сказал. Хотя, признаться, что же я могу посо­ ветовать? Не простое дело определить, что надо. Готовеньких рецептов не поды­ щешь. — А без рецептов и лекарств не подберешь... Нет, скажите, что бы вы сей­ час предложили? — уже настойчивее потребовал собеседник. — Сам я ничего не предложу, давайте подумаем вместе.