Сибирские огни, 1960, № 2

— Очень хорошо, что вы приехали. Займитесь поглубже, повнимательней.. Любопытно, к чему придете. С минуту помолчал, о чем-то раздумывая, и позвонил в колхоз: — Хлопушина... Вот что, Виктор Иванович. К вам в колхоз едет корреспон­ дент. Да-да, разбираться, кто из вас прав, кто виноват. Отнеситесь серьезно. Все­ сторонне обоснуйте свою точку зрения. А где Некипелов?.. Помогите, Олег Алек­ сандрович, корреспонденту, который сегодня у вас будет, разобраться в деле Мо­ тылькова. Объективно, без пристрастия. Позже несколько раз звонил, опрашивал предварительное мнение. Я корот­ ко говорил все так, как думал. Теперь он захотел расспросить подробней. Встретились мы на полевом стане бригады Мотылькова. Поблизости никого не оказалось, и Дорогин обратился ко мне: — Кончили зябь пахать? — Вроде нет, только собираются кончать. — А в селе сказали — кончили. — Может быть... Боюсь утверждать. — Как же так, товарищ корреспондент, находитесь в бригаде и не знаете, пашут зябь или кончили. Не годится, не годится. — Виноват, товарищ секретарь райкома партии, — шутливо отрапортовал я. — Увлекся своим делом, не узнал о зяби. — Все в деревне сейчас живут зябью, а у корреспондента тем более она дол­ жна быть на уме... Юрий Трофимович — средних лет, полный, степенный — вдруг дружески улыбнулся и протянул мне руку. — Здравствуйте... Опять у них здесь какая-то путаница... Давайте съездим к агрегатам. По пути поговорим. Стояла поздняя осень. Запад затягивался тучами. Они громоздились друг на друга, рвались вперед. Наконец, одна из них — мутная, клочковатая — засло­ нила солнце. По степи, обгоняя нас, побежала серая тень. Степь еще больше по­ блекла и насторожилась. В поле велись еще многие работы, но главной из них действительно была зябь. Вот-вот начнутся морозы, земля замерзнет, и пахота должна прекратиться. Надо спешить. Тракторы ползали по полям с плугами. Работы им было на полтора-два дня. Секретарь'райкома злился, ругал бухгалтера колхоза, который обманул, сообщив,, что в бригаде Мотылькова подготовка почвы под весенний сев закончена. — Вот крыса канцелярская, сидит в конторе и путает, путает... Ну, постой, я тебе задам, — говорил Дорогин. Я возразил, что бухгалтер, видимо, не виноват, что его заставили. — Кто, по-вашему? — спросил Дорогин. — Скорее всего, председатель... Это на него похоже... Юрий Трофимович промолчал. А я стал рассказывать обо всем, что узнал в колхозе. Говорил прямо, резко. Дорогин слушал, изредка задавал вопросы. Иног­ да подтверждал или отвергал мои доводы. Но я чувствовал, что делает он это- только для того, чтобы направить наш разговор в нужное ему русло. Объезд агрегатов был закончен, мы возвращались в стан. Впереди уже пока­ зались полевые домики. Неожиданно секретарь райкома предложил: — А не хотите взглянуть на колхозную рожь? Я еще не видел ее. Рожь росла в стороне от торной дороги. Но Юрий Трофимович, видно, хоро­ шо знал земли и, не задумываясь, указывал шоферу, где сворачивать, как скорее добраться до посева. Когда мы приехали, он вышел из машины,остановился, по- хсзяйски разглядывая поле. Я последовал за ним. Перед нами лежал изумрудный, причудливой формы ковер величиной в не­ сколько десятков гектаров, отороченный березовыми перелесками. В центре «ков­ ра», в окружении белых березок, блестело блюдечко воды. — Лучшего места для ржи, чем это, трудно найти, —сказал я. — Но все