Сибирские огни, 1960, № 12

Идите! так же четко ответил Василий Кузьмич и, прикрыв ли­ цо широченным клетчатым платком, подозрительно хмыкнул. А может и не хмыкнул — может, только показалось Ларисе. Стоя перед ним, она лихорадочно вспоминала, что в такие моменты делали милые ее сердцу молодые специалисты из книг, прочитанных накануне отъезда в колхоз. Обычно они говорили: «Я этого так не оставлю», или «Народ решит», а особенно часто: «Имейте в виду, я буду вынужден (вы­ нуждена) обратиться в райком». Пока она думала, какая из этих фраз наиболее подходит к ее случаю, Василий Кузьмич постучал кулаком в перегородку и крикнул: «Фадеич!» Бухгалтер Тихон Фаддеевич появился сразу, словно стоял под две­ рью, ожидая вызова. Время для произнесения решительной фразы было упущено, Лариса неловко затопталась на месте. Поняв, что это смешно, она выбежала из кабинета, забыв хлопнуть дверью. Перед тем, как выйти на улицу, она, гордо подняв голову, приводила себя в порядок — за­ правляла выбившиеся из-под платочка волосы, массировала пальцами раскрасневшиеся щеки. Лариса была унижена, но не покорена. Напрасно Дагаев думает, что ее легко сломить. Она знала, куда едет, знала, что ее ждут трудности и борьба. Они уже начались. Они не могли не начаться. В книгах часто говорилось, что к молодым специалистам на селе относятся ненормаль­ но. Если появляется начинающий агроном, с ним не считаются, зоотех­ ника — выживают, инженеру создают такие условия, что ему впору бе­ жать. Вот и ее первые шаги... Когда она с направлением райздрава появилась перед председате­ лем «Красного знамени», он совсем не иронизировал над ее молодостью (а она этого ждала, ох, как ждала. Она бы сразу поставила его на мес­ то!), и Лариса смутилась. Долго доставала из сумочки диплом, растерянно искала в рукаве носовой платок, лежавший в кармане. Стараясь не пока­ зать смущения, она пыталась все делать бодро, но выходило почему-то неловко и по-старушечьи суетливо. На счастье, Василий Кузьмич был, видимо, совсем не наблюдательным и к тому же равнодушным челове­ ком. Он неизвестно зачем очень долго читал диплом и совсем не обра­ щал внимания на Ларису. Оскорбленная его равнодушием, она взяла се­ бя в руки и на обязательные вопросы отвечала деловито и сухо. Он. Приехали, стало быть? Она. Приехала. Он. Это хорошо. А то как Пал Игнатич уехал — нам погибель. Чи­ рей, извините, вскрыть в район люди едут. Я уж говорю Петровне (она у нас няней): ты, мол, сама, что ли, вскрывала бы, говорит: не положено. Она. Совершенно верно. Сепсис. Он. Чего, чего? Она. (снисходительно улыбаясь). Сепсис. Заражение крови. Он (как ей кажется, уважительно и даже немного подобострастно). Сепсис так сепсис, пес его знает... При этом он морщит мясистый нос и, достав огромный клетчатый платок, закрывает нижнюю часть широкоскулого, одутловатого лица. Уз­ ко щелятся в прищуре выцветшие стариковские глаза. То ли хитро, то ли серьезно смотрят они — не разгадаешь. Но провести Ларису невозможно. Она знает, что сейчас председа­ тель начнет говорить о том, что здесь ей будет нелегко и чтобы, в случае нужды, она не стеснялась обращаться к нему. И действительно: — Вы сама-то городская? — Коренная новосибирка. — На первых порах попривыкнуть придется. Вам — к нам, нам — к вам.