Сибирские огни, 1960, № 12

ло солнце, на него можно было смотреть простым глазом, как на луну. Мне еще никогда не приходилось видеть такое бесцветное солнце. После обеда, кинув прощальный взгляд на избы Кулика, мы вышли в путь, а к вечеру наш костер весело пылал уже у пристани на реке Хушмо. За ужином решили отметить общий сбор. А когда котелки были опорожнены. Галя Колобкова предложила спеть песню. — Какую? — удивились мы. — Которую Дима недавно сочинил... — Об озолении? — Нет, другую... — А ну-ка... В тайну песни были посвящены немногие. К Демину подсели Колобкова, Кувшинников. Дима круто склонил лохматую голову и, сведя к переносью черные брови, начал сильным голосом на мотив туристской песни «Глобус»: Я не знаю, где встретимся Мы с тобою, пилот. Над земным полумесяцем Ты провел звездолет. И мелькали города и страны, Голубые наши океаны, Проносилась под тобой планета, Желтым солнцем навсегда согрета. Крепкий металл Диминого голоса плавился от соприкосновения с другими го­ лосами. Демину подпевали Галя и Валерий. Ритм песни становился строже и энер­ гичней, захватывал нас своим призывом. Мы проходим завалами Средь тунгусских болот, Чтобы горы сказали нам, Где погиб ты, пилот. Расстоянья страшны человеку ли? И пускай разделены парасеками. Неизвестными мегагерцами — Друг у друга будем слышать сердце мы. В песню вступали новые голоса. Мы по нескольку раз повторяли каждый куплет, и вот мощный хор потрясает стены куликовской избы, вырывается на про­ стор в сумеречную темень, раскатисто звучит над местами, где полвека назад от страшного взрыва взметнулась тайга. Плыли зори бессонные До высоких небес, И тайга меготонная Поклонилась тебе. Если гибель нас в пути застанет, Если сердце биться перестанет, — Пусть такие же пылают зори, Пусть такие же грохочут горы! Есть на свете таежная Высота Фаррингтон. К ней тропою тревожною Наш маршрут проведен. Потому, что мы народ бродячий, Пожелай же нам, пилот, удачи. Этот мир на самом деле тесен Без дерзанья, без дорог, без песен. В этот вечер мы спели немало хороших песен. Но к этой возвращались вновь и вновь. Она всем пришлась по душе. За окном стемнело. Я вышел на порог. С реки тянуло холодным туманом. . Вокруг избы, наливаясь тяжелой чернью, качалась зубчатая стена тайги. А над острыми зубцами, вверху, в туманной выси ночи, мерцали голубыми и белыми искрами далекие звезды. Они манили, звали к себе.