Сибирские огни, 1960, № 12

Я азиат. Храню преданья свято, мечты рабов, истлевших, как трава... Я азиат — из тех, кому была ты и есть, и будешь матерью, Москва! В ДАЛЬНЕЙ ОТАРЕ Слышно — шелестит в кошарах сено на губах поднявшихся овец. Забелив до самой крыши стены, утихает вьюга наконец. У тасхылов тает ночь-хакаска, растеряв загадочные сны. Трогая ножи на опоясках, по двору проходят чабаны. Медленно скрипят в кошарах двери. А логами, путая следы, за метелью вслед уходят звери от людей подальше, от беды. Над трубой сторожки пляшут искры. Над становьем, тишь откинув прочь, гулко, без причины всякой, выстрел прогремел — последний в эту ночь. Я Ж ИВУ НА РАБОЧЕЙ ОКРАИНЕ Я живу на рабочей окраине, где к порогу сухие ползут ковыли, где проталины в снег оседающий впаяны, и цистерны, как башни, белеют вдали. Любят здешние парни трудиться отчаянно. Здесь владыка забот и успехов — бетон. Потому-то и верю я: екоро окраина превратится в рабочий район. Абак ан.