Сибирские огни, 1960, № 12

— Да... Теперь, обладая устьем Амура, мы смеем мечтать, — заго­ ворил Корсаков, полагая, что надо как-то попытаться оправдать адмирала. — Устье Амура... — повторила она. — Это давно желанный выход в океан! — Нет, Геннадий Иванович говорит, что одно устье Амура, как бы ни была велика и прекрасна эта река, не составит для России необходи­ мого ей выхода в океан. И не к такому выходу в океан, как это принято думать, он стремится. Его пока не понимает никто, даже генерал-губерна­ тор... Муравьеву нужно плаванье по Амуру для снабжения Камчатки, которая, по его мнению, будет главным портом на океане. Этого же взгляда придерживаются в Петербурге. Но наша экспедиция представля­ ет себе, что России нужен иной, настоящий выход. Это, конечно, устье, лиман, весь остров Сахалин, которым мы должны владеть безраздельно и без которого у нас нет выхода, так как устье заперто этим островом. Но не только это! Выход в океан — река — это очень ошибочно. Нужны все гавани южнее устья. На свой риск и страх муж этим летом занял две лучшие из тех, что нам известны. Вот они! Это гавань Нангмар, которая была названа Леперузом в честь своего морского министра — Де-Кастри, и южнее ее — гавань Хади, роскошный залив с приглубым берегом. — Так они уже заняты? — Да, туда отправлены отряды, там поставлены наши посты, подня­ ты флаги и строятся здания. В Хади, вероятно, будут зимовать наши су­ да, которые сейчас высаживают десанты на Сахалине. Больше того, муж говорит, что южнее Хади надо в следующую навигацию занимать гавани, имеющие сообщение с рекой Уссури, и что главная стоянка на­ шего флота со временем будет там, что не умаляет значения территорий, уже занятых и описанных нами, и самой реки Амур. Это все вместе и есть выход в океан! Она поправила соску во рту своей дочки и снова обратилась к кар­ те, не замечая, что Корсаков смущен и растерян. Он слушал с восторгом, эта юная женщина опережала в мыслях и его, и Чихачева. Они, офицеры-мужчины, бранившие своего адмирала, не смели думать так. — Кстати, в свое время, когда муж говорил о реке Амуре, ему бро­ сили упрек...— как бы между прочим вспомнила она. — Ему не доверяют и теперь... Если бы мой муж знал о письме адмирала и о целях экспеди­ ции, о которых вы сообщили, то, я глубоко убеждена, он сказал бы, что цели, поставленные адмиралом, очень мелки по сравнению с тем, что не­ обходимо исполнить для истинного величия России. Геннадий Иванович просит об исследовании южных гаваней до берегов Кореи и об оставле­ нии там постов. Это составило бы честь и славу экспедиции адмирала Путятина. В письме к вам он просит ознакомиться с незапечатанным письмом к адмиралу. Корсаков помнил, что Путятин заинтересовался южными гаванями. Но с занятием Сахалина он, конечно, не согласится. Ребенок утих и уснул, и Екатерина Ивановна унесла его в спальню. Елизавета Осиповна разговорилась с Корсаковым про здешнюю жизнь. Доктор временами дремал. За ставнями выл ветер. Корсакову хотелось оправдаться. Он с нетерпением ждал выхода Невельской, решив сказать ей все откровенно. Когда Невельская вышла, лицо ее было спокойно, она приветливо смотрела на Корсакова. Воин Андреевич сказал, что сам вполне разделяет многое из того, что услышал... «Впрочем, зачем все это? — думал он. — Зачем им пус­ тые мои похвалы». Он сказал, что единственно полезным делом со време­