Сибирские огни, 1960, № 11

только: какой-нибудь час назад все было абсолютно тихо, — сообщил он многозначительно. — Интересно— сколько это будет по морской термино- — Ты лучше снег подмети, Илья Ильич, — предложил Спиридонов. I ехник словно не слышал. — Наделает делов эта стихия! Как считаешь? Неопределенно пожав плечами, монтер читал учебник. Васильков испытующе посмотрел на него: невысок ростом и неширок в груди. От этого его коротко стриженная голова, казалось, непрочно дер­ жится на худой шее. И все же в каждом неторопливом и точном дви­ жении монтера угадывалась сила. Этому впечатлению не мешали даже глубоко запавшие, какого-то махорочного цвета глаза и болезненная бледность чуть опухшего лица. На подстанции Спиридонов работал уже четвертый год, и к его болез­ ненному виду все привыкли, как привыкли к его неразговорчивости. Со­ служивцы только и узнали, что он в свое время воевал под Сталинградом, где был не то тяжело ранен, не то контужен. .Жил Спиридонов в холостяцком общежитии, и Васильков из каких- то, непонятных даже самому себе, побуждений не раз брался подыскать ему невесту и создать «удобную жизнь», но из этого ничего не вышло. Монтера не убеждал и пример самого Ильи Ильича, обладателя удобного пятистенного дома с огородом и многочисленными сарайчиками и стай­ ками. Не спеша прохаживаясь по цеху, Васильков еще не раз пытался за­ вязать разговор. Много все-таки тайн в природе. Вот ветер... Откуда он происходит? Как думаешь? — А никак не думаю. Илья Ильич внушительно поднял палец: — Каждый индивидуум должен о чем-то мыслить. Я не первый год с тобой дежурю, а не пойму тебя: молчишь и молчишь. Илья Ильич обошел скамью, остановился у окна и долго смотрел на тучи снежной мошкары, метавшейся в полосе света уличного фонаря. По­ том вздохнул и неожиданно спросил: — Интересно, чем твой чердак набит? Спиридонов не успел ответить. В диспетчерской бабахнул громкий разряд: сгорел предохранитель. Васильков бросился к себе, заменил встав­ ку и включил рубильник. Предохранитель снова сгорел. Тогда Илья Ильич позвал Спиридонова. Поставили еще один, но и этот расплавился с оглу­ шительным треском. — Больничный фидер замкнуло. — Васильков озабоченно нахму­ рился. — Где, по-твоему, провода схлестнуло? — Трудно сказать. Эта линия километра полтора тянется. Скорее все­ го на железнодорожном переезде: там провода на мачтах здорово прови­ сли. А в общем... — Спиридонов пожал плечами, — черт знает где. — Знач, и переез бе све? — сильнее обычного проглотил несколько окончаний Васильков.— Как же теперь быть? Вдруг кого поезд зареж или машину зацепит,— тюрьма. -— Насчет тюрьмы вряд ли, — успокоил его Спиридонов, — а вот премия — поминай, как звали. Диспетчер тупо уставился на густо закоптевшие «петушки» предо­ хранителя. — На переезде прожекторы, наверное, светят, — успокоил его Спири­ донов. — Они ведь от линии наружного освещения. — Точно! А я и забыл, — просиял Васильков. Спиридонов вернулся в цех. Но как только диспетчер остался один, он снова разволновался.