Сибирские огни, 1960, № 11

умолкают на минуту разговоры. И в молчанье похоронном низвергается с флагштока флаг, покрытый несмываемым позором. Тот позор не смыть ни лестью, ни подачкой, ни обманом и ни приторно-слащавыми речами... И свежи могилы павших, и еще на теле раны ноют душными короткими ночами. ...Снова— грохот барабанов. И ударил ветер в лица гром прошел по радостным колоннам. И уже трепещет, вьется, словно в синем небе птица, флаг Республики, в сражении рожденной. Бейте громче, барабаны! Веселей звучите, трубы! Это праздник всех племен и всех народов. Будто сами бьют ладоши, будто сами шепчут губы долгожданное, желанное: ; «Свобода!..» Будто нет конца, веселью, этим песням, этим танцам, этим пляскам, то медлительным, то быстрым... Смотрят с праздничной трибуны иностранные посланцы: президенты, короли, премьер-министры... Может быть, иным не любы эти радости. Быть может, им милее, когда брат идет на брата, им бы вызвать батальоны да по этим чернокожим полоснуть из вороненых автоматов. Но прошли, не повторятся времена такие в мире, не помогут ни посулы, ни угрозы, не отыщешь новых чомбе, не начнешь войну в Алжире, не отправишь к Порт-Саиду бомбовозы. Рабство, пытки и насилья — так века прошли — не годы, но терпеть позор в двадцатом веке — хватит! Доставалась — люди помнят — дорогой ценой свобода и они ее вторично не утратят. Не утратят, не позволят мрачной ночи повториться, не отступят ни на шаг, ни на полшага... И звучат победней трубы, и сияют ярче лица, и сверкает небо чистое над флагом. ...День прошел. Прохладный ветер городские камни студит. А на улицах ликуют до рассвета люди... Я не знаю: так ли точно все в деталях это будет, только знаю, только верю: будет!