Сибирские огни, 1960, № 11

новь». В ней опять появляются некото­ рые тенденции, характерные для поэта, только вступающего в творческую жизнь, но нежелательные и даже очень опасные для поэта опытного. Странно было бы не обнаружить в сти­ хах И. Рождественского последних лет хороших произведений, — глубоких по •содержанию, ясных и чистых по форме. Они есть в сборнике «Енисейская новь». В некоторых из них можно увидеть шаг вперед в сравнении с лучшими преды­ дущими его книгами. Нельзя без самого глубокого сочувст­ вия читать исповедь героя, ощущающего себя в органическом единении с родиной. Нельзя вместе с ним со всей сердеч­ ностью не думать о России: Т ы л и в н е м ш ум е л а , к л у б и л а с ь м е те лью , С и я л а з в е з д о й в гор ем ы ч но й с у д ь б е , С к л о н я л а с ь , к а к м а ть , н а д моей к о лы б е л ью , Я в п е р в о й лю б в и п р и з н а в а л с я т е б е . („Россия "). В стихотворении «Русская учительни­ ца» с такой же поэтической точностью, ■с таким же философско-лирическим зву­ чанием и с той же непосредственной за­ интересованностью решена тема большо­ го звучания. Учительница, «дочь комму­ нистической страны», воспитывает твор­ цов нашего общества, и потому сама яв­ ляется творцом всего лучшего: от косми­ ческой ракеты, созданной руками ее уче­ ников, до самых тонких нравственных и моральных человеческих качеств. Но это «всеобщее» в характере героини не по­ мешало поэту разглядеть в ее облике индивидуальные черты конкретного жи­ вого человека — ее любовь к ученикам, раскрывающуюся не в ласковых эпите­ тах, а в требовательности, ее ежеднев­ ный и внешне незаметный труд, ее чест­ ность и последовательность в большом и малом, ее материнские руки, поставив­ шие на дорогу жизни тысячи бойцов и строителей. Есть и другие удачи в книге «Енисей­ ская новь». И, на первый взгляд, стран­ но: как со всеми этими стихами, в кото­ рых поэт, вероятно, больше, чем когда- либо ранее, сумел привести в равновесие единичное, конкретное и общее, можно сопоставить стихи, так сказать, чисто «лозунгового» направления, стихи, где вновь, как в первые годы его творчест­ ва, появляется риторика, художествен­ ные образы подменяются назывными предложениями. В самом деле, мы открываем книгу «Енисейская новь» и сразу ж е знако­ мимся со стихотворением «Держава все­ мирной весны». Все фразы верны в ней,. СССР справедливо назван «твердыней свободы и чести». Перспективы нашей жизни не вызывают никакого сомнения — они «лучисты». Однако эти верные фразы подобраны именно как лозунги, не освещены вдохновением, не имеют сво­ ей художественной сердцевины. «Ну, ладно, — думаем мы, — ведь это пре­ дисловие, так сказать, общая деклара­ ция, объявление темы, которая будет раскрыта дальше». Но вот мы листаем книгу, и декларации повторяются в сти­ хах — «Моя октябрьская Сибирь», «Си­ бирь потеплеет вся», «Новоселье», «Ша­ ги семилетки», «Поступью шагаем вели- каньей...» и во многих других. Нельзя обойтись без оговорки: есть и в этих стихотворениях хорошие строчки, иногда и строфы, и все же в целом дале­ ки от бесспорьых поэтических удач И. Рождественского. В ряде стихотворе­ ний мы сталкиваемся с набором звонких лозунгов: «Коммунизма нам видны вы­ соты, и на них клянемся мы взойти», «Мы еще трудолюбивей станем...», «Все, что мы задумали, — построим. Все, что мы решили, — совершим», «Целину пшеницею засеем , ты ее, наследник, со­ храни!», «К звездам мы отправили раке­ ту... Ближе познакомились с Луной». Как свидетельствует содержание лозунгов, поэта волнует острая современность, са­ мые важные проблемы нашей жизни. Но то ли из «оперативных» соображений, то ли ориентируясь на какой-то «новый» прием, он не согрел все эти призывы ог­ нем своего сердца, не дополнил пафос бесспорных политических лозунгов па­ фосом глубокого чувства, не наделил стихов образными приметами. Игнатий Рождественский находится в такой поре своего развития, когда он должен превосходно знать низкую цену «поэтических однодневок», зарифмован­ ных фраз. Мы призываем его не к тому, чтобы он долго вынашивал темы наших дней. Напротив, мы уверены, что имен­ но он, со своим опытом и уменьем, мо­ жет их решать успешно. Но лишь хочет­ ся, чтобы он не сходил с той трудной, но верной «тропы изыскателей», которую он сам для себя избрал. Мы от души ж е ­ лаем И. Рождественскому долгого и трудного пути, смелых поисков и благо­ родных решений в поэтическом воспроиз­ ведении нашей жизни, наших вступаю­ щих в коммунизм героев.