Сибирские огни, 1960, № 11

части. Остающиеся продукты и вещи, сложив в рюкзак Колобковой и в клеенча­ тый узел , втащили на толстую ель и замаскировали ветвями. Перебравшись на противоположную сторону реки, у подножья сопки нашли тропу, которая привела нас к ручью, впадающему в Лакуру. Вдоль него напра­ вились к хребту. Ночевка была намечена в верховьях Нижней Лакуры. Для это­ го нам предстояло совершить сегодня десятикилометровый марш. В рюкзаке у Геннадия все больше прибавляется мешочков с землей. Пробы берем с поверхности и с тридцатисантиметровой глубины. Около вырытой ямки я затесываю дерево и ставлю на затесе номер пробы, дату. Галя делает в своем блокноте географическое описание места, заносит туда данные по радиометрии, замеренные на приборе «Свет», а Валерий тем временем обшаривает вокруг зем­ лю миноискателем. На всем пути он не расстается с аппаратом, упорно и тщатель­ но обследуя встречающиеся камни, ямы, даже муравейники. Увлекшись, он часто забредает куда-нибудь в сторону, и тогда мне волей-неволей приходится громко окликать его. Поднявшись на лесистую сопку, мы увидели на юге волнообразные контуры высокого хребта. Они проступали неясно, заслоненные ветвями лиственниц. , — Это Лакурский хребет! — протянув руку вперед, возбужденно сказал Плеханов. Хребет был совсем близко. Однако едва мы спустились вниз, путь прегради­ ло открытое болото, посредине которого темнела широкая полоса топи. Как ни досадно, а надо идти в обход. Местность, по которой мы шли, была покрыта карликовыми березками. Они стлались по болотным кочкам. Тонкие, коричневые ветки сплелись в густую плотную сеть. Такие низменности эвенки называют хайекта. Продвигаться по ним трудно: березовые прутья задерживают каждый шаг, рвут обувь. Среди кустов стланика, поблизости от подножья сопки, мы встретили глубо­ кую яму. Она походила на огромную воронку от снаряда, метра три-четыре глу­ биной. Скаты воронки поросли мхом, на дне чернела лужица. Я спустился вниз и сунул в дыру длинную палку. Палка заскребла о что-то твердое — там был лед. Заинтересованные, мы задержались у ямы. — Может быть, сюда упал кусок метеорита? — предположил я. Валерий решительно покачал головой. — Воронка слишком мала для этого. Это просто термокарст. — Я точно так же подумала, — согласилась с Кувшинниковым Галя. — Все это напоминает термокарстовую воронку, появившуюся в результате таяния вечной мерзлоты. Вероятно, вначале на этом месте была просто маленькая ямка, а потом, весной, когда на сопке стал таять снег, сюда ворвались ручьи и выры­ ли эту воронку. Метрах в тридцати от ямы снова начиналось болото. За ним, совсем, кажет­ ся, рукой подать, виднелся лес... Мы решили перебраться к нему. Вырубив палку, Плеханов пошел прокладывать путь. Двигался он медленно, прыгал с кочки на кочку, стараясь быть поближе от кустов и березок , поднимаю- щихря кое-где из высокой травы. Вот он остановился на месте, нащупывая твер­ дую опору, и позвал меня: — Захвати топор! Я стал пробираться к Плеханову. Между кочек хлюпала вода, топкая жижа засасывала ноги. Геннадий стоял перед зеленой лужайкой, не решаясь ступить вперед. Я по­ дошел к нему. Под нашей тяжестью зыбилась затканная травянистым ковром поч­ ва, готовая вот-вот прорваться. Гена воткнул палку в траву; она скрылась почти вся, ее вытащили с трудом. — Видишь? Я кивнул головой. — Трясина... — Будем гатить? — Больше ничего не остается делать.