Сибирские огни, 1960, № 10

— Вот! — повторил Савелий. — Читай!.. Матрена прочитала, то краснея, то белея, и затряслась. Как одурачил ее Савелий! — За этим пустяком ты и привез меня сюда?! Она грозно, всем корпусом, повернулась к Савелию, уткнув кулаки в бока, широко расставила ноги в новых голубых туфлях. Ей было жарко, душно.’ Она рванула с головы желтый платок с цветочками, словно под­ солнечник сорвала. „ — Я... вот... сниму эту метлу... да как начну тебя... метлой по шее! А вот! — показал Савелий кнут. — И метлу эту, матушка моя, Матрена Григорьевна, ты не имеешь полного права брать, эта метла на своем посту, при служебных обязанностях! — Ворище, карманник проклятый! Не совестно? Летит по базару-то, как тот... А почему тебя не изрисовали? Почему одна я? А ты гДе? — Не могу знать, матушка моя! Должно, в тот день ты одна ходила, э я на скирде стоял. Именно лишь только за тот день и нарисовали? А кто рисовал. — Кто умеет, тот и рисовал, — ответил Савелий. — Замолчи! Чтоб я тебя не слышала больше! Она опять повернулась к доске. — И это правильно изрисовали? • — А чем неправильно? — И... такие у меня губы?! — А какие, ты думала? — И... такой нос?! — А какой же? Копия! Она обращалась к самой справедливости, в ответах Савелия не нуж­ далась, но, разумеется, все его слова брала на заметку. А корова бежит за мной... это к чему, как понимать? А... вот... бодать хочет тебя... чтоб ты повернулась лицом к кормо­ вой базе... Ишь, рога наставила тебе прямо в ноги, сейчас пырнет ты и полетишь кувырком! — А ты и рад? Что мне радоваться, — смутился Савелии, — какая корысть. Нет, меня все же интересует: зачем ты меня сюда привез, с какой целью? — А... чтоб ты была в курсе. — «В курсе»! Срамиться на улице не хочется, — вот, погоди, в поле выедем, там я покажу тебе курсы! Я что, девочка семи лет или дурочка какая, смеяться-то надо мной? «На Доску почета!» Это к чему ты такую агитацию ведешь, я тебя спрашиваю?! — Никакой агитации тут нет. — Как это — нет?! Самая настоящая агитация! «На Доску почета!» Почему ты сразу не сказал, а с какими-то все с подковырками?! И она снова повернулась к доске, кусая губы. Чутье подсказывало ей, что здесь без Саньки не обошлось. Поэтому и не нарисовали Савелия. Са­ велия он любит, а Матрену... Хорош зятек будет, нечего сказать! «Нет, я ему прямо скажу: бери свою Груню за белу ручку и веди ее куда хочешь, а в нашем дому чтоб ноги твоей не было! Вот так-то вот, зя ­ тек мой любезный! Скандалить с тобой, как в кино показывали, нет уж, спасибо, покорно благодарим!» — Поехали! — вышла она из оцепенения. — Нечего тут любовать- ся-то! Я все равно дознаюсь, кто подстроил эту насмешку и, самое глав­ ное, почему тебя нет. Я найду концы!.. Поехали!.. Но ехать им не пришлось. Гнедка не было. И Гнедко, и телега — все растаяло, как дым. Тут Савелий действительно почувствовал себя винова­