Сибирские огни, 1960, № 10

собаках до Пенжинского острога. Там путешественники построили карбасы и, дой­ дя на них до Пенжинского устья, плыли морем к берегам Камчатки. Высадились они на северо-западе, у реки Лесной. Оттуда эти бесстрашные странники побрели на лыжах к восточному побережью полуострова и достигли устья реки Камчатки. ...«И против Камчатского де устья значится остров, а какие на этом остро­ ву люди есть, того де он, Михайло, не выдает, и преж сего на том острову русски люди бывали ль, того де он Михайло ни от кого не слыхал», — так впоследствии писали в,«скаске» о скитаниях анадырского служилого1. Что делал Наседкин на Камчатке до 1706 года — неизвестно. Но в этом го- ^у он с отрядом в пятьдесят человек мчался на собачьих нартах к мысу Лопатка (он и был тем «уступом», о котором писал Витзен). Там Наседкин увидел, что в ^Нос земли» пришло море, как он выражался, а за «переливом» морским видна какая-то земля. Добросовестный Наседкин все сокрушался, что ему эту землю не на чем проведать —т близко нет леса для постройки судов и негде взять якорей и снастей. Так он увидел Первый остров Курильской гряды. С Камчатки Михайло Наседкин возвращался сушей, пробираясь на Анадырь и колымское плотбище, совершая невероятный путь по самым гиблым местам. Сплыв по Колыме до ее устья, этот славный открыватель пошел на запад Ледови­ тым океаном. В пути он сделал третье известное нам открытие — увидел один из Мед­ вежьих островов. Все это повлекло за собой усиленные поиски новых земель на северо-востоке. Открытие «волнохищной Америки», как и другие великие обре­ тения на Ледовитом и Восточном морях, было не за горами! П етровские замы слы Можно с уверенностью предполагать, что в те годы (1707— 1710) в Сибирь был отправлен для помощи в поисках новых земель за Камчаткой японец Гаври­ ил, он же Татэкава Денбей, «подьячий Индейского царства», как его называл Владимир Атласов. «Камчатский Ермак» нашел японца когда-то на Камчатке, выручил его из плена и доставил на Русь вместе с какой-то изрядно потрепан­ ной книгой «индейского письма», с которой не расставался Денбей. Любопытно, что Гавриил Денбей был отдан князю Гагарину, как только пос­ ледний был назначен наместником Сибирским. С тех пор «индеец» Денбей исчез. О нем наводил справки Лейбниц2. Но в то время в Москве жили и настоящие индейцы и даже уроженец Макас- с.ара с острова Целебес. Их, в количестве двадцати пяти человек, видели ' в 1709 году в Москве отцы-иезуиты, столь стремившиеся в Китай и Индию через Россию. Половина этих выходцев из далеких океанических стран приняла русские обычаи. Есть, например, свидетельство, что настоятель Ново-Спасского монастыря Феофил, переводчик «Универсального исторического Лексикона» воспитывал и подготовлял к крещению «индейца Лаладжетуча». По некоторым признакам, этот индеец сОетойл на службе в российском адмиралтействе. В петровском флоте служил «арап» Томас Петерсен. Живописец Ян Тютекурен трудился в Оружейной палате, создавая там образцы искусства Ост-Индии. От всех этих людей русские получали сведения об Америке, Ост-Индии, Зондских островах. > АнаДЫрский «рыбий зуб» уже совершил прямое' путешествие в Индию. I • П ам ятйики1сибирской истории XVIII века. Книга вторая , СПб, 1885, стр. 502. 2 О Денбее существует обстоятельная и содержательная работа: Г. Рейхберг. К истории р ан ­ них русско-японских отношений. Первый японец в России. Ученые записки Института этнических и национальных культур народов Востока, РАНИОН, М осква ,1930, стр. 100—123. В ней-полностью при ­ ведена «скаска» Денбея (стр. 112—118). с: Теперь мы знаем , что Денбей никак не может считаться первым японцем, появившимся в Рос* «ни. Выше наложена история «брата Николая» с Филиппин, японца, посетившего Москву и русский Север в Смутное время. ,