Сибирские огни, 1960, № 10

выражение, — пьян. Ехать не могу. Инспекция не дозволяет... Завтра утром при­ веду свою личность в порядок, тогда хоть десять рейсов... — Завтра? Молоко пропадет, понимаешь ли ты это, пьяная твоя голова. Пойдем домой, я тебя холодной водой окачу, может быть, отойдешь. — Нет, уважаемая Ирина Федоровна. Не могу я сегодня ехать, праздник... Извините, пардон. Пойдем, Андрюша, — и они направились дальше, задевая все плетни и телеграфные столбы. По деревне снова понеслось: «Жена найдет себе другова, а мать сыночка никогда». Хлынул проливной дождь, с грозой, с ветром. Ирина Федоровна, растерян­ ная, металась по улице. «Что делать? Другие машины в поле. Шоферов нет». Вспомнила: муж ведь на фронте водил машину. Прибежала домой — тоже пья­ ный лежит. — И он троицу празднует!.. Погоди, завтра я тебе пропишу троицу!.. Ирина снова вышла на улицу, прислонилась к плетню и тихонько заплакала. Что это такое! Молоко гибнет, а их, мужиков проклятых, не найдешь. Смахнула слезы, направилась в клуб. Еще днем она приметила объявление, что там сегодня танцы. В клубе — дым коромыслом. Молодежь, загнанная сюда дождем, пела, танцевала, веселилась. По углам стояли парочки и «выясняли отношения». В «лубе были и ее доярки. Увидев заведующую, они стайкой подбежали к ней. — Что случилось? На вас лица нет. — Ой, девчата, шофера не могу найти. Наш закрепленный наклюкался, мой тоже — ни тятя, ни мама. А ведь молоко за ночь скиснет... — Слушайте ж, тетя Ирина! — воскликнула одна шустрая доярочка, не­ давно поступившая на ферму. — Тут у меня есть... — она немного смутилась, потом, тряхнув косичками, договорила: — Парень что надо! Ояшинский, десять классов кончил. Умеет водить машину. Я его сейчас мобилизую... Коля, подойди- ка сюда! Подошел высокий, неуклюжий паренек. — Ты мне говорил, что машиной управлять можешь? <• • — Могу. — Ой, Коленька! У нас такое безвыходное положение! Будь другом, помо­ ги, сгоняй в Ояш. Пареньку не очень хотелось расставаться с ней. Девушка поняла его. — Ничего, Коля, два вальса за мной. — Она приподнялась на цыпочки и крепко, при всех, поцеловала паренька прямо в губы. Тот покраснел, махнул рукой и спросил: — Где машина?.. Правда, у меня прав нет, но — семь бед, один ответ. ЕДем1 Дорогу «развезло». Дождь хлестал в открытые окна кабины. Ирина Федоров­ на со страхом встречала глазами каждую лужу: только б не засесть!.. Однако машина все-таки забуксовала в ямке. Коля вылез осмотреть дорогу. — Подкопать нужно. Лопата есть? — Есть, Коленька, прихватила с фермы. — Вы, Ирина Федоровна, копайте, а я сбегаю срублю какое-нибудь дерев­ це. Иначе не выбраться. Так и сделали. Ирина не замечала усталости. Вся промокла, ноги тонули в липкой грязи, а она копала и копала, пока лопата не дошла до твердого грунта. Подбежал Коля. Он нес тяжелое бревно. Белая рубашка его и новый костюм были в грязи. Но и он не обращал на это внимания. «Надо доехать. Иначе позор. Скажет — хвастался»... — думал он. Наконец машина, надрываясь, выползла из ямы и, тяжело покачиваясь, мед­ ленно пошла по дороге. Вдали показались огни Ояша. Только подъехали, сгрузили фляги — и появился поезд. — Успели, Коленька!