Сибирские огни, 1960, № 1

А. Б е л о у с о в НОБЫЙ БУРЯТСКИЙ РОМАН р о м а н Д. Батожабая «Похищен- * ное счастье»! задуман как круп­ ное эпическое полотно, охватывающее огромный исторический период в жизни бурятского народа — с конца 80-х годов XIX века до дней Великой Октябрьской социалистической революции. Первая книга романа посвящена в ос­ новном 90-м годам — в ней даны впе­ чатляющие картины народной жизни до­ революционной Бурятии, показан посте­ пенный процесс социалистического про­ буждения бурятских трудящихся. Исконные обитатели забайкальских просторов живут, казалось бы, мирной, ничем не потревоженной патриархаль­ ной жизнью. Неоглядные степи, луга и пастбища, бесчисленные стада составля­ ют богатства жителей этой благодатной окраины Российской империи. Богач Шаролдай обеспокоен тем, что скот его не помещается в загонах, пятитысячное поголовье овец дает ежегодный приплод, плохо поддающийся учету, ему попросту не хватает времени «скакать по степям, от табуна к табуну, от одной отары к другой». А народные массы, бесправные и угнетенные, прозябают в ужасающей нищете. Постепенно безлюдные степи покры­ ваются сетью дорог, соединяющих Бу- 1Д . Б а т о ж а б а й . Похищенное счастье. Ро­ ман. Книга I. Перевод Н. Рыбко. М., «Сов. писа­ тель», 1959. рятию с Монголией и Китаем, движется непрерывный поток караванов с товара­ ми русских, монгольских и китайских купцов. Погонщики гуртов, бурятская беднота, перегоняли из глубин Монголии за короткое сибирское лето десятки ты­ сяч голов быков и баранов, находясь в полной зависимости от своих хозяев. Их спаивали, обсчитывали, им подсовывали негодные товары. Улусная беднота зависела и от мест­ ной бурятской знати — от богачей и нойенов,— и от представителей царской администрации, находилась в духовной кабале буддийского духовенства — лам. Бурятское общество, включая самых различных его представителей, было связано многочисленными нитями с рус­ скими и монголами, с китайцами и пред­ ставителями «заоблачной страны» — Ти­ бета. Барон Корф, генерал - губернатор Забайкалья, и посланец Далай-ламы, «наместника бога на земле» — желан­ ные гости настоятеля Агинского дацана. «Старший лама Агинского дацана Самбу, в обязанность которого входило наблюдать за порядком, всегда откровен­ но разговаривал с полицейским урядни­ ком, светским блюстителем законов. У них не было тайн друг от друга, и тот и другой благоволили к покорным, нена­ видели и преследовали строптивых...» Обездоленный батрак Галсан пользует­ ся добрыми советами и помощью полит­ каторжан, узников Карийской тюрьмы. От них Галсан узнает о том, что одинако­ во тяжка жизнь простых тружеников, и русских и бурят; расправы царя с непо­ корными, пожалуй, более жестоки и изо- щренны, чем самосуд какого-нибудь степного владыки (в книге описаны до­ стоверные факты изуверских истяза­ ний заключенных в Карийской тюрьме). Нерушимыми узами дружбы связан батрак Галсан с карийскими каторжни­ ками. Вместе с ними он верит, что при­ дет время, «когда народ сам будет хо­