Сибирские огни, 1960, № 1

держка. Из-за реки. Ширина ее была такой, что, став одной ногою на левом берегу, другой можно было упереться в правый берег. Глубина этой водной ар­ терии не превышала десяти сантиметров. И главное, что и протекала-то она в стороне от нашей дороги. И все-таки именно из-за этой речушки мы задержа­ лись. Получилось все так. На спуске с перевала Буйновский заглушил мотор, и машина бесшумно покатилась вниз по извилистой лесной дороге. Вдруг до нас долетело из зарослей бамбука какое-то странное бульканье, всплески какие-то, словно кто-то сцепился в воде в жестокой схватке. Буйновский затормозил, мы выскочили из машины и, продравшись сквозь хитросплетения бамбука, увиде­ ли описанную выше речку, по дну которой, громко хлопая хвостами, изворачи­ ваясь- могучими, ободранными о камни телами, пробивались вверх по течению темнокожие рьгбины. У некоторых чешуя с боков покраснела, спины выдались острыми горбами, челюсти изогнулись — это природа украсила самцов брач­ ным нарядом. Шла на нерест кета — удивительная рыба, которая, благодаря какому-то, еще не объясненному наукой инстинкту, приходит, достигнув зрелости, метать икру именно в ту речку, где появилась на свет, а отнерестившись, дав жизнь потомству, погибает. — Короткий век у рыбины, — в раздумье произнес Буйновский, дотраги­ ваясь до спинного плавника умаявшейся самки, — короткий век, а где только не успевает побывать! И после такого предисловия я услышал повесть о рыбе-путешественнице, которую за месяц перед этим выловили на Кунашире рыбаки из колхоза «Ро ­ дина». Она ничем не отличалась от всех других самок, только на спине у нее, у основания спинного плавника, звеньевой Хохлов заметил маленькую пласт­ массовую пуговку. На пуговке были выдавлены номер и название государства, его проставившего, — США. Началась переписка, в результате которой выяс­ нилось, что научные работники Соединенных Штатов Америки пометили кету 2 июля 1957 года в районе острова Адак — за тысячи миль от Кунашира. В то время самке было два года. — Это тоже из области экзотики? — спросил я. — Нет, — рассмеялся шофер, — это уже из области международных от­ ношений. Вернувшись на дорогу, мы уселись в машину и вскоре приехали к Лагун­ ному. Озера не было видно, пока машина не выбралась из леса на обкатанную волной прибрежную гальку. Но тут открылась внезапно просторная гладь — огромный совершенно правильной формы голубой круг, окаймленный с трех сторон лесистыми склонами гор, а с четвертой, обращенной к Охотскому морю, — узкой песчаной грядкой километра в три длиной. Через эту грядку в бурю без труда перехлестывают морские волны. Но, несмотря на это, вода в Лагун­ ном совершенно пресная. На противоположной стороне озера маячили паруса нескольких кунгасов: там вели промысел рыбаки из колхоза «Победа». Пока мы объезжали озеро по мелководью, рыбаки перебрали сети и собрались в большой брезентовой палатке, поставленной в двух шагах от воды. Тут же, рядом с палаткой, вздымалась на­ крытая брезентом груда только что выловленной кеты. Белоусов познакомил меня со звеньевым — маленького роста широкопле­ чим стариком с седой щетиной на впалых щеках. Рупаков, — коротко отрекомендовался старик застуженным баском. Он, как я сразу понял, был из той категории собеседников, какие достав­ ляют газетчикам больше всего хлопот: спросишь — ответит, не спросишь — смолчит, даже если и есть о чем рассказать, есть чем похвалиться. Беседуя с Рупаковым, не раз вспомнил я про те клещи, что упоминаются в народной поговорке и которыми приходится тащить слова из таких вот людей. Все же мне удалось узнать, что звено Рупакова уже успело ровно в три раза перевы­ полнить план вылова кеты.