Сибирские огни, 1960, № 1

клубного художника. Комнатки ничего себе, теплые, уютные, и Рива Абрамов­ на, жена Исаака Моисеевича, сказала даже: — Что правда, то правда: до нашей квартиры этим комнаткам далеко, а только ими я тоже довольна, погорельцам у нас-таки можно жить. «Э-х, Рива, Рива, беззаботный ты человек!..— Это Исаак Моисеевич не вслух сказал, это он так подумал только. А подумал потому, что была причина. И причина не какая-нибудь, а счастье Евы, родной их дочери.— Комнатки эти неплохие, я за них не успоряю. А только где же мы теперь будем Евину свадь­ бу справлять?» В той квартире, которую им пришлось покинуть после пожара и которая сейчас ремонтировалась, они справили бы свадьбу на славу, и все гости оста­ лись бы довольны. А тут? Куда ты их рассадишь — гостей! Ведь не скажешь Леониду — это жених Евы, он на заводе автотракторных прицепов работает, — ведь не скажешь ему: ты, мол, постарайся не всех друзей на свадьбу пригласить. Нет, не скажешь’ такого. А друзья у литейщика известно какие. Пяток человек придет — и вот уже и не повернуться в комнатках. А Еве — ей ведь тоже хочется пригласить своих подруг со швейной фабри­ ки. И хоть комплекция у девушек поаккуратней, места им все равно много надо: не будут же они куклами сидеть, ни рукой, ни ногой не двигая... Ну, а сам Исаак Моисеевич разве не вправе пригласить на свадьбу дочери своих товарищей, со многими из которых он трудится плечом к плечу со дня приезда на Дальний Восток — вот уже четверть века скоро... Вот как все это началось... И вот почему после долгих колебаний пришел Исаак Моисеевич к секре­ тарю партийной организации станции Григорию Абрамовичу Вендерову. При­ шел и завел такой с ним разговор: — Дочь у меня, Ева, замуж выходит... — Поздравляю, — поднялся из-за стола Вендеров, — поздравляю, вот это дело! — И протянул руку. — За поздравленье спасибо, а только... Только свадьбу негде справить. Вы же знаете — пожар... Еще бы Вендерову не знать, если он каждый день с работниками дистан­ ции зданий и сооружений скандалит, потому что нельзя же так затягивать ре­ монт дома, жильцы из которого рассованы по всем возможным и невозможным углам. Еще бы Вендерову не знать! И Вендеров вдруг предложил: — А что, Исаак Моисеевич, если свадьбу в клубе справить? Вот как все это началось... И вот — свадьба... Стол, рядом другой, к нему приставлен третий, потом еще один, а за ними три стола поперек и снова четыре — назад. Получилось вроде буквы П. Рива повытаскивала все свои скатерти — и не хватило. Клара, мать Леонида, принесла свои — и все равно не хватило. Пришлось перетрясти все сундуки у Клавы — жены старшего брата Исаака Моисеевича. Восемьдесят человек пригласили на свадьбу. Восемьдесят! — Прошу к столу, — пригласил Исаак Моисеевич, — прошу к столу, до­ рогие гости! А когда сели все, поглядел на них Исаак Моисеевич и заплакал. Потекли из глаз слезы — и хоть ты что с ними. Никто, к счастью, не заметил этого. А может, вид только сделали, что не заметили? Кто знает?.. А заплакал Исаак Моисеевич потому, что вспомнил, как они с Ривой свою свадьбу справляли. Было это далеко отсюда, на Киевщине, в маленьком городке Умани. И давно было, без малого три десятка лет прошло. Но дело не в том, конечно, что далеко это было и что много лет прошло, а в том, что никакой свадьбы у них тогда не получилось. Молодой слесарь Исаак Голосарский не столько зарабатывал тогда, чтобы свадьбы устраивать.