Сибирские огни, 1960, № 1
торые выросли и состарились, а дерева настоящего не видели. А ты те-i перь всякий лес повидал — и тот, который облакам поперек дороги сто-, ит, и тот, который ниже колен. Крушинский хотел сказать, что будет еще зима с пургами, будут ле том тучи комаров и мошки, но сдержался: зачем отравлять людям наст-, роение. — Выходит, так вы до Севера и не доехали? — пошутил он, о б ращаясь к пожилому рабочему. — Нет, не доехали. Может, уж по своей железной дороге доберемся, — ответил рабочий и строго добавил: — Ладно, начальник, хорошенько го понемногу. Калякать с вами интересно, а работать надо. Вечерком ми лости просим в гости. Поднимайся, рабочий народ. Все поднялись. — В добрый час, товарищи! Желаю успеха! — сказал Крушинский вслед уходившим рабочим и спросил Сашина: — Кто это такой, что гово рил? — Бригадир Самсонов. Умница... От Севера в восторге. Всем нахва ливает... Он убедит их в том, пожалуй, что и тучи мошки диковина, ко-' торую интересно посмотреть... — Встречаются же такие вот любопытные люди, — в раздумье про изнес Крушинский. — Самсонов много знает, — продолжал рассказывать Сашин. — По вечерам около него всегда собирается кружок слушателей. И знает не из книг, хоть он, видимо, и читал немало. Из опыта знает. Он Россию - то всю исколесил из края в край. И всюду, где был, везде что-нибудь заме тил красивое, неповторимое. По нему, нет плохих, неинтересных мест на земле, а есть не интересующиеся жизнью люди. Самсонов вроде и за гра-' ницей был: кругосветным рейсом его наградили за какую-то стройку... — Я думаю, — продолжал Сашин, — всякому человеку занятно по больше на земле видеть. Вот тут наша профессия себя с самой выгодной стороны и показывает. Чего только не насмотришься! Три года живешь где-нибудь в тайге. Вот и смотришь: какой лес, какой зверь, какая птица, какие люди, каков у них обычай, разговор... И видишь это не то что ми моходом, как-нибудь, а обстоятельно. Пришло время, протянули линию, и ты уже в пустыне... Тут снова все интересно. Отстроились на новое ме сто, в горы... Всю жизнь все новое и новое. И незаметно Россию-то ма тушку исколесишь и с пользой, и с интересом... Глянешь под старость на карту и порадуешься: а и много же я за жизнь свою этих самых д о рог на карту нарисовал! Это ценить надо в нашей профессии... Построек в поселке было несколько: строилось станционное здание, временное деревянное депо, жилые дома. В станционном здании было уло жено уже семь венцов бревен. Под ногами приятно похрустывала и пру жинилась крупная сухая щепа. По бревнам янтарными каплями стекала смола. Плотники стесывали бревна, вырубали в них пазы и укладывали в сруб. Словом, делали немудрую, но очень нужную плотницкую работу. — Тут кировские больше работают, — заметил Сашин. — Плотницкий край — Вятка, — подтвердил Крушинский. — И за мечательно, где только, в каких концах мы не строили, а вятского плотни ка везде увидишь... Вдруг в их беседу ворвался голос со стороны: — Вятка пол-России поставила. Где дерево рубят, там и вятич... Крушинский и Сашин переглянулись. Прямо на них смотрел моло дой плотник с лицом, усеянным веснушками, и с копной рыжеватых волос на непокрытой голове. Плотник сидел верхом на бревне и вытирал с ли ца пот большим ярко-зеленым платком. — Вы, часом, не из центра? — обратился он к Крушинскому.
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2