Сибирские огни, 1959, № 9

знакомая мелодия. И мы верим, потихоньку тоскуя, что уж если нас доняла, к>; наверное, должна она дойти и тронуть сердце гордой буфетчицы из третьего клас­ са «Б» . Й вдруг узел передает: «Подходим к «Огнистому». < Мы с любопытством глядим на берег. Взгляд натыкается на десяток темных изб. Больше ничего. Даже пристани нет, идет от берега за пассажирами лодочка. Выбегает Нина и почти ложится на железный бортик. Губы по-детски широко расплываются: — Ой, как красиво... И в глазах у нее весело прыгает отражение золотого берега. Стучится в борта предзакатная с переливами волна. Во всю ширину встает темно-зеленая большая земля, загораясь под заходящим солнцем. И на все это льет густую синь опрокинутое небо. И избы уж е не землистые, а красновато-огненного цвета. Мы глядим на Нину, на это все, и уж е самим кажется, что красивее зд еш ­ него быть ничего не может. А вы, б р а т цы, до П а д у н а ? Братск-второй. У деревянной шаткой пристаньки домик: «Для ожидания». И поперек железный засов. Меня обгоняет дядька со спортивным седым чубчиком. Он неотступно следует за глухим стариком, у которого сын начальник. И спрашивает: — Так, значит, дед , он меня должен устроить, ведь у меня семья, я твердо обосновываться хочу ... Навсегда, понимаешь? — У него своя машина!.. Премию выдали... — невпопад отвечает старик. Я подымаюсь на горку. — Где здесь строительство? — Эге, брат, это на Падун, тридцать шесть километров. Русый невысокий парень приглядывается ко мне. — На работу что ли? — Да. — Б ез путевки? Б ез специальности? — Да. — Ну, ну. Работа есть. На Падуне не знаю, берут ли сейчас... Вспомнил Круглячка, решил: — А котлован где? На Падуне? Я хочу в котлован. — Что вы туда все лезете ... Не из одного котлована Братск состоит. Ладно,- смотри, не найдешь работы, в райком комсомола приезжай. Направим в леспром-* хо з . Заработки хорошие, на курсы пошлем... — Нет. Я в котлован. А вы кто? 1 — Придешь в райком, увидишь. Секретарь я. Только не затягивай до по» следних денег. Есть такие. До двадцати пяти рублей доживут, а потом к нам при­ бегают. Секретарь уехал. А наш автобус не шел. Час, второй... Подошла попутка: - — А вы, братцы, до Падуна? Садись! — Веселый шофер обошел машину и объяснил, улыбаясь: — Итак по червонцу. — И подморгнул. — Задаром возит только милиция... > И машина полетела. Белая укатанная дорога опрокидывалась с горы на гору,, а где-то на острых верхушках елок, словно парашютный шелк, повис синий, в складках купол неба. Казалось, дунь ветерок, сорвется и прикроет эту красивую землю. Я у кабины, и слышу, как шофер кому-то весело объясняет: — Вот «тещин язык» — четыре поворота подряд... Здесь только в ближай-> шее время угробилось несколько машин! - > Стелются по обочинам спиленные деревья, да густо дымит кострами земля. Значит, дорога идет по дну будущего моря. Справа, внизу, появляется Ангара, ис­ чезает, и снова приходит, и течет вровень с дорогой, необычно окрашивая всем глаза в васильковый цвет... Проезжаем старый Падун, чернобревную узкую деревеньку, потом «Зеленый городок». А он вовсе не зеленый, а белый, тесовый, и окошки, глядящие в Анга­ ру, сплошь голубые, отраженным светом. И вот на горе Братск-основной. Ищу гостиницу. Сейчас суббота , комитет комсомола, на который у меня вся надежда, до по­ недельника не работает. В воскресенье побродил, написал кое-кому из друзей письма. «В се у меня хорошо, настроение боевое, как и подобает будущему строите­ лю Братской ГЭС...». Хоть посылай мое письмо в редакцию. А потом, опустив эти письма, бухнулся я в гостиничную, пахнущую учрежденскими недомашними запахами, постель, и лежал до вечера.