Сибирские огни, 1959, № 9

венка снова показалась над высоким деревянным поручнем. Два сонных сердитых глаза тотчас нашли Марию, девочка протянула к ней руку и сказала: — Дай еще половинку. Дай. — Вспомнила! — удивился Морозов, встал и подошел к дочке. А все, не сговариваясь, разом потушили папиросы, и кто-то, приоткрыв дверь в коридор, стал выгонять дым газетой. — Правда же, у этого яблока была только одна половина, — расте­ рянно сказала Мария. ...—- Нас поправили, — негромко продолжал Морозов. Он ходил по комнате, большими руками прижимая к себе сонную девочку, и ее длин­ ные ножки, свисая из байкового одеяла, покачивались в лад его шагам. — Вызывают к директору. Приходим. Там сидит товарищ Быстрова,— она секретарь райкома комсомола, — сидит редактор районной газеты и еще один незнакомый, неболыненький такой мужчина. Видим —- у него в руке наше обращение. Он говорит нам: «Садитесь, ребята, очень хорошее ваше предложение, ребята, однако надо действовать широко, чтоб в госу­ дарственном масштабе, чтоб прозвучало на весь Союз. Тогда это действи­ тельно будет иметь пропагандистское значение. Имея на счету 5 норм, се­ годня выступать инициаторами не стоит, в ряде областей уже появились тысячники. Значит, все дела, задуманные вами тут в обращении, вам по­ ка надо отложить, учить молодых рабочих завод и без вас сможет. А вам — все усилия направить на то, чтобы 500 превратить в тысячу, а ты­ сячу — в 12 норм. Ясно? Директор обещает поддержать вас технологами, инженерами, сообща выберете операции, на которых можно блеснуть, и — выступите! Поднаприте, мол, ребятки! Дело чести, мол, ребятки, — пода­ рок фронту! — А Быстрова что-нибудь говорила? — спросила Мария. — Ничего, — ответил Морозов шепотом Наклонившись над кроваткой, он осторожно высвобождал руку из- под заснувшего ребенка. — А что ей говорить, — тоже шепотом сказал один из сидевших за столом, — у них до нас все было переговорено. «Как твои дела, Скряпушка? Разобралась?» «Иван Матвеевич, вот, слушайте, — можно, я буду думать вслух? — так мне легче... Если на ладони у меня лежит малое семечко, хлебного ли злака, могучего ли дерева, — я гляжу на него, как на чудо. Потому, что вижу в нем силу почвы, которая его вспоила, и силу зародыша, который, вечно обновляясь, дает жизнь завтрашней жизни. Так, думается мне, и трудовой подвиг. В нем тоже — и вчера, и завтра. Почва, взрастившая его, — это наша действительность, коллективный опыт, преданность на­ ших людей Родине. А жизнь его — в развитии ростка, который он несет в себе. Вот об этом забыли тут на заводе и предлагают людям, совершив­ шим подвиг, довольствоваться самым малым: праздничной шумихой под­ менили дорогую сущность дела, обрубили крылья подвигу, сделали его бесперспективным... Массовость — как всегда, основная и главная идея соревнования и, значит, идея моего очерка. Теперь я знаю, о чем писать, Иван Матвеевич, теперь я уверена». Мария пишет. Прежде, чем запечатать пакет, она идет в райком ВЛКСМ к Асе Быстровой. Им надо поговорить. Пусть все окажется ина­ че, нежели поняла и написала Мария. Пусть Мария ошиблась. Когда она входит в кабинет, Ася заканчивает разговор с инструк­ тором: — Если мы с вами будем забывать о людях, а думать только об от­ четных цифрах, мы не сможем выиграть битву с фашизмом, — говорит