Сибирские огни, 1959, № 9

14. С ы н Первого мая в Новозаводске злой зимний день. Колонна демонст­ рантов шагает по заснеженной площади. Небо, всю зиму ярко-бирюзовоег сейчас волочит над городом лохмотья туч, и нет им ни конца, ни края. Ветер швыряет в лица людям пригоршни снега, упирается в кумачовые транспаранты, пытаясь опрокинуть их, остановить. Но знамена бьются в- снежном вихре, как языки живого пламени; транспаранты, полные вет­ ром, неуклонно движутся вперед, будто алые паруса, и несут на себе жаркие слова призывов. Эта площадь в дни Первомая видала десятки тысяч людей. Сегодня их совсем мало, и они тоже скоро уйдут, вернутся на заводы к станкам. Саша вместе с другими мальчишками сидит над площадью на забо­ ре. Глотая ветер и снег, он возбужденно машет рукой и кричит «ура». Одно ухо его ушанки воинственно торчит вверх, воротник расстегнут, и конец шарфа висит на спине. Не для кого завязывать шарф, мама все равно не приехала. Не приехать даже к Первому мая? Сегодня о чем не подумаешь, все мысли возвращаются к ней. Бабушка испекла пирог — вот бы мама попробовала — сладкий! Выдвинули стол на середку комна­ ты, мама смогла бы сидеть на стуле, а не на кровати, по-праздничному!: Сашка разгладил галстук — мама непременно заметит, скажет: «Сы­ нок...» Она ничего не скажет, она не приехала. За всю Сашкину жизнь это первое Первое мая без нее. После демонстрации ребята пошли смотреть: начался ледоход в честь праздника? Не начался. А у нас в Москве к первому мая уже из всех почек вылупливаются острые, липкие новорожденные листья... а у нас в Полта­ ве уже давно все расцвело... А у нас... А у нас... Перед ребятами затянутая ветрено-снежной пеленой река — плоская и неподвижная. Только внизу, под самым берегом, куда вплотную подхо­ дит фабричный серый забор, дымится под снегом открытая черная вода. Ребята объясняют Саше, что тут фабричный водосброс, вода из под­ земной трубы выбегает теплая, можно даже искупаться — тому, конечно, кто не трус и не мамашин сынок. Некоторое время попетушились друг перед другом, рассказывая, как взламывали, ныряя, устоявшийся лед; как спускались в лунку, отцепить дедову снасть; как в ту еще весну, на своей реке, а она куда шире, прыгали по льдинам в самый ледоход, как прова­ ливались в ледяную воду и течением затаскивало под самую кромку. Саше вдруг тоже захотелось рассказать, как он бросался в прорубь, спасая уто­ павшего, но тут их заметил и заливисто освистал фабричный сторож. Они решили не купаться под водосбросом потому, что им срочно надо было идти к воротам одного завода. В определенный час ворота его раскрыва­ лись, и на платформах, таинственно затянутые брезентом, выезжали но­ ворожденные боевые машины. Когда шли по площади, заговорила Москва, по радио читали мате­ риалы из первомайских номеров газет. Он узнал мать раньше, чем назвали имя. Она писала о ночах пред­ майской вахты у пламенных печей. Мальчишки остановились. Стояли на ветру и, засунув носы в воротники курточек и пальто, слушали потому, что металлурги были гордостью и любимцами всей области. Они увидали рас­ каленное чрево печи. Печь ждала новой порции металлической пищи и стояла, нетерпеливо разинув пасть. Но ее нельзя было накормить. И не потому, что не было еды, — комсомольцы и пионеры собрали и прислали ей много металлического лома... тут мальчишки вытянули носы из воротни­ ков и, довольные, оглядели друг друга. Печь нельзя было накормить, по­ тому что она была ранена изнутри, у нее был подожжен свод. И тогда вступила в бой комсомольская бригада каменщиков. Совсем молодые ре­ бята вошли в горячую печь...