Сибирские огни, 1959, № 8

ощупь, он уже наваливался с кормы, словно под самым ахтерштевнем тепло­ хода поставили дымовую завесу. Но белые огоньки створа перед кара­ ваном еще не заволокло, и Иванов, бы­ стро выйдя из рубки на мостик, реши­ тельно отыграл ручками машинного телеграфа «полный вперед». Коротко звякнули ответные звонки — машина приняла команду. Сразу сильнее задребезжали стекла и заметнее стал встречный ветерок. Разрозненные клочья белесой мглы уж е вставали перед теплоходом, време­ нами заслоняя от него створные огни на далеком берегу за речной излучиной. Штурманы посовещались ровно мину­ ту: делать разворот носом к теченью и становиться на якорь в этом месте было рискованно — щель судового хода шла здесь вполне по-енисейски — извилисто и узко. Оставалось только одно: не схо­ дя со створа, обогнать туман. Приглушенно ревели дизели внизу, и могучий теплоход, втугую выбрав сталь­ ной' канат буксира и припав на корму, волок за собой баржи. Все слабее мер­ цали огоньки впереди. Вот они совсем пропали в мареве сдвигающейся мглы и опять вспыхнули уже чуть-чуть левее, разошедшиеся в стороны, словно обо­ рванное многоточье. — Вправо не ходи! — тут же раз­ дается окрик Иванова. — Есть вправо не ходи! — виновато откликается рулевой. И опять только рев дизелей да огром­ ное напряжение, чувствующееся в каж­ дой балке буксира, — полторы тысячи наших «коней» все убыстряют разбег. Огоньки барж где-то далеко за кор­ мой, уже не видны с мостика. Туман накрыл их. Но мы самым полным ходом пропары­ ваем последние клочья редеющей заве­ сы и сбавляем скорость: уже видно красный огонь свального бакена, а за ним мерцает двоеточье следующего створа. Излучина пройдена, река течет здесь точно на север, и все усиливающийся встречный ветер становится нашим по­ мощником, разнося туман. Тарахтит спичечный коробок, и все три штурмана прикуривают от одной спички — крас­ неть перед капитаном им не придется. Рейс идет по графику. ...Они — все трое — очень разные. Коренастый русоволосый Иванов, не­ смотря на золотые «дубы» над козырь­ ком, сохранял в своем облике и в по­ вадках что-то от исправного флотского старшины или цехового комсорга дав­ них времен. Он умеет поговорить на собрании, но не злоупотребляет этим умением. Однако профоргом буксира его выбрали единодушно. У Даровских — реденькие «нахимов­ ские» усики, черные волосы, черные глаза. «Начало реки» он не помнит, — пятилетнего Володю капитан-отец при­ вел на корабль, которым тогда коман­ довал, и эта детская экскурсия навсег­ да предопределила судьбу Даровских- сына. Острые поля флотской фуражки с белым кантом, тонкие брови, тонкий нос с едва выступающей горбинкой и голу­ бые глаза Анатолия Станковского ка­ жутся мне давно знакомыми — столь типичны в свое время были точно такие юноши в мичманских и в лейтенантских погонах на протяжении всех наших вод­ ных границ от Кронштадта до Владиво­ стока. Но Станковский, надевающий флотский китель только при сходе на берег, терпеть не может высокопарных фраз о так называемой романтике вод­ ной службы. — Это все красивые слова для мла­ денцев, окончивших десятилетку и не знающих жизни, а что вот делать чело­ веку, если ему на самом деле полюби­ лась эта чертовски трудная работа? — с оттенком легкого юмора спрашивал он меня чуть ли не в первый вечер наше­ го знакомства. Но то общее, что, кроме пристрастно­ го отношения к своей профессии, родни­ ло трех этих совершенно различных молодых людей, оказалось для меня, пожалуй, несколько неожиданным. Среди тяжелых стальных тросов, иногда обрываемых неловким рывком буксира, в соседстве с огромными бар­ жами, докричаться до которых может только мощный радиорепродуктор, так шумят дизели и вода за кормой, люди на мостике говорили друг с другом под­ черкнуто спокойно. Вероятно, здесь уже сыграла свою роль давняя традиция кают-компании «Красноярского рабочего», привитая в свое время стариком капитаном Мутови- ным, теперь ушедшим на пенсию, и очень ревниво оберегаемая нынешним капитаном. Войти в эту небольшую, но сверкаю­ щую чистотой и надраенной медью кают-компанию во время обеда и не по­ желать обедающим приятного аппетита покажется здесь таким же странным, как и обратиться к товарищу по слу­ жебному делу не на «вы» и не по имени- отчеству или не ответить на его привет­ ствие. Спокойная вежливость эта не ис­ ключала ни юмора, ни веселой шутли­ вости тона. — На вашу душу Предивенский пе­ рекат, Анатолий Михайлович, — можно услышать в штурманской рубке даже при сдаче очередной вахты, то есть в минуту сугубо официальную. Или: — Разрешите вам передать Мельнич­ ные камни, Владимир Григорьевич... Однако, чистый подворотничок и кор­ ректность в обращении с товарищами и подчиненными прекрасно уживаются здесь с доподлинными рабочими навыка­ ми, белоручек среди штурманов и меха­ ников «Красноярского рабочего» вы не встретите. Например, нет ни одной та­