Сибирские огни, 1959, № 8

Но небесная благодать, падающая на землю, кажется, пропадает без поль­ зы. Видимо, краткого тепла и влаги далеко не достаточно, чтобы пробудить эту с незапамятных времен уснувшую природу. Заканчиваю последнюю запись наблюдений, еще раз осматриваю горы, по­ дернутые густой фиолетовой дымкой. Сомнений не остается: все, как нельзя луч­ ше, складывается для работы, и можно давать команду геодезическим подраз­ делениям штурмовать Становой. Возвращаюсь в лагерь. Знаю, меня там ждут с нетерпением: может, не завт­ ракают. Но я еще задерживаюсь на спуске в цирк, хочу пополнить свой гербарий жителями скал. Осматриваю крупную россыпь. Из чего сложена вершина? Кажется, будто камни недавно насыпаны гигантским самосвалом, лежат неустойчиво, под ними всюду пустоты, щели для ветра, и нигде не видно признаков растений, даже ли­ шайники не живут здесь. На вершинах гор происходит более интенсивный про­ цесс разрушений, все перемещается, сползает или выпучивается. А несколько ниже, совершенно' неожиданно, среди угловатых камней я уви­ дел первый цветок. Как он, бедняжка, прижался к обломку, под защитой кото­ рого живет1 Он боится высунуться, чтобы не обжечь на холодном ветру свои восковые лепестки. Стебель у него, непропорционально толстый по отношению к росту, оброс тончайшими волосками и держится крепко в щели. Сам же цветок с немой мольбою смотрит на солнце. И хочется опросить у этого смельчака, как он попал сюда, перед кем красуется и для кого раскрыл свои лепестки? Ведь сюда не залетают ни пчелы, ни бабочки, ни шмели... Здесь же я увидел накипные лишайники и, конечно, не мог удержаться, чтобы не собрать их для гербария. Как разнообразна их форма и окраска! Между оранжевыми, желтыми и даже белыми встречаются черно-черно-бархатные, слов­ но вытканные из чудесной пряжи, а вот ярко-красные, они лежат пятнами и очень, похожи на свежие капли крови. Но самые интересные — серебристые. Их нельзя рассматривать без восхищения. Какой сложный рисунок, какая тонкая отделка! И все это у жителей камней. Накипные лишайники — пионеры растительного мира. Они первые прони­ кают в царство скал, поселяются на холодных камнях и, разрушая поверхност­ ный слой, подготовляют условия для поднимающихся следом за ними мхов, а за­ тем и для цветковых растений. Они совсем неприхотливы, растут всюду, где можно закрепиться корнями или прилипнуть к поверхности, повисают с уступов,, стелются по плоским плитам, живут в темных, сырых трещинах. Лишайники исчезают после того, как выполнят свой долг, когда россыпи покроются почвой. Но для этого надо много тысяч лет, и когда думаешь об этом, поражаешься, как ничтожно мал твой век. Я поднимаюсь по карнизам, забираюсь под камни, в трещины, и всюду что-нибудь да нахожу. Растения живут даже под темным сводом пещер, где их уж никак не ожидаешь увидеть. Вот почему приходится тщательно обшаривать скалы. Работа эта меня всегда увлекает. Возвращаюсь в лагерь довольным. Еще бы! Во-первых, не остается сомнений относительно работ на Становом — все разрешается как нельзя лучше, во-вто­ рых, я несу с собою полную папку растений — жителей скал, а это, несомненно, клад. , ...Мои спутники не завтракали, ждали меня. — Тебе, однако, глаз кривой стал, а может, ружье портился — не туда пулю бросай? — спрашивает Улукиткан, недоверчиво посмотрев на мой карабин. — Стрелял большого' барана, стоял на скале, весь как на ладони, и не да­ леко, да, видно', не мой! Промазал. — Может, не туда мушку клал? Разве забыл: когда стреляешь вверх, надо, брать ее крупно, а когда стреляешь вниз, под зверя, тогда пуля ходи хорошо. — Знаю я это, Улукиткан, да в> нужный момент, видимо, забыл. — Эко, забыл! Тогда ружье не бери, зачем напрасно патрон тратишь.