Сибирские огни, 1959, № 7

он сам, пришедший в газету с партийной работы, смог бы определить, где разделяются его профессиональные обязанности от обязанностей по велению сердца?» М ария протягивает руку и вынимает из его сжатых пальцев пуго­ вицу. — Я пришью. — Конечно, газетчик должен писать, — говорит Корж. 5 . С к р а п а Они все еще в Металлогорске. Редакция приказала «сидеть на ме­ талле». Вечерние зори сливаются с утренними, жизнь городка превра­ тилась в нескончаемый, полыхающий заревом плавок, день. Вехами в нем — не рассвет, не концы смен, а радиосводки Совинформбюро. Пос­ ле ожесточенных боев наши войска оставили Киев. Среди нас, молча стоящих здесь у черной глотки репродуктора, есть киевские? Все мы сегодня киевские. Взорванные нашими руками, леж ат в руинах первенцы пятилеток, домны Днепропетровщины. Есть среди нас днепропетровские? Все мы сегодня днепропетровские, запорожские, криворожские. Рядом со сводками Совинформбюро — сводки из цехов: «Больше металла!» Москва вызывает корреспондентов почти каждую ночь. Корж и Мария диктуют информации из цехов, статьи инженеров, стахановцев, реже — очерки. Через день М ария звонит в областной центр. Саша подходит к те ­ лефону и деловитым баском отчитывается, что ел и какие получил от­ метки. Саша сам записался в новую школу. Соседка берет трубку: да, Сашка помогает ей, ходит за хлебом и керосином. — М ама, — говорит Саша, — пришло письмо. Бабуш ка работала в поле на уборке свеклы до заморозков . Ей начисляли трудодни, хотя и называли ее там «интеллигенция». — Саша смеется. — Потом, помол­ чав: — М ама, они по вечерам ходят за околицу, глядят на дорогу — не идет ли от станции Петя. Я не хочу, мамочка! Пусть мы будем вместе, ладно? — Д а , да . Я написала им, сынок, чтобы поскорей приехали к нам. Сашка все продумал, он уже сделал хозяйственные приготовления: — Деду мы отдадим мой топчан, а для меня повесим гамак , — вполне можно — от окна к стенке... — Хорошо, Саша , мы поглядим вместе. Короткое молчание. Саша знает, о чем спросит мать. Она спра­ шивает: — Других писем нет? — Нет, мамочка. Он чувствует себя виноватым, потому что не может порадовать, ее. По утрам он выскакивает на лестницу, шарит в гулком ящике. За этим занятием его застает почтальон Маруся: — Пишут! — бодро приветствует она его, но глаза ее не смеются. Саша понимает: слишком много горя разносит она в своей сумке. Т яж ел ая у нее работа. Вчера в верхней квартире всю ночь кричала жен ­ щина, и Саше стало так страшно, что он расплакался и накрыл голо­ ву подушкой. Саша не рассказывает про это матери. И не говорит, что она очень нужна ему, чтоб скорей приезжала . Неужели это он сердился, когда ее руки туго затягивали шарф , собирая его, Сашу, на прогулку? И ког­