Сибирские огни, 1959, № 7

Гусевых. Позже была построена надеж­ ная плотина. На орошенных полях ста­ ли широко возделывать сахарную свек­ лу, разводить сады. Западная часть по­ селка и поньше носит название «Сад- города». Облик Рубцоики постепенно менялся. В 1921 — 1922 гг. была построена не­ большая амбулатория и больница на де­ сять коек, в 1925 г. — семилетняя школа, а через год и средняя школа. В 1927 г. село Рубцовка было пре­ образовано в город Рубцовск. Началось строительство птицекомбината, мясоком­ бината и мукомольно-элеваторного ком­ бината Рубцовск в это время был еще неза­ видным городишком. Об этом свидетель­ ствует интересный документ — путевые зарисовки А. В. Луначарского «Месяц по Сибири» (Ленинград, изд. «Красная газета», 1929). Он писал: «Столица этого округа, еще более бо­ гатого пшеницей, чем Барнаульский,— бывшее село Рубцовка, ныне город Руб­ цовск, представляет собою нечто совер­ шенно убогое. Клуб — да и то не свой, а железнодорожный, — довольно тес­ ный и совершенно холодный сарай. Дру­ гих мест для собраний нет, кроме кино­ театра, представляющего собой какую- то мазанку, покосившуюся и уродли­ вую. Во всем селе, превращенном в ок­ ружной город, есть только 2—3 камен­ ных здания, частная аптека, кооператив­ ный магазин да строящийся еще поч­ тамт. Школа находится в чрезвычайно убогом положении. Строить вообще не из чего — бюджет, при огромном богат­ стве округа, очень невелик. Мечтают о том, чтобы перенести из Змеиногорска педтехникум и поднять таким образом Рубцовск как интеллектуально-культур­ ный центр... Вообще надо бы ведомст­ вам прийти... на помощь Рубцовску и сделать из него нечто действительно по­ хожее на город». Но в этом «убогом» городишке Луна­ чарский нашел интересных людей. «От­ мечу еще необычайно высокое качество ума, политического такта, организатор­ ских умений у здешней местной власти. Товарищи председатели окрисполкомов Барнаула и Рубцовска, оба рабочие-вы­ движенцы, крайне порадовали меня ве­ ликолепным знанием своего края, ясным умом и твердой волей, той большой вы­ носливостью, с которой они в этих глу­ хих углах ведут свою многозначитель­ ную и плодотворную, но внешне столь неблагодарную работу», — писал он. Мне захотелось пойти по следам этой записи. И вот я сижу в одном и з чи­ стеньких домиков Сад-города, на улице Железнодорожной. Напротив меня, опи­ раясь на стол, сидит большой усталый человек. В маленькой- комнате он зани­ мает чересчур много места, и это, види­ мо, стесняет его. — Не привык я сидеть в четырех сте­ нах... Мне бы сейчас в депо, к людям, там я при деле... — шумно вздыхает человек. Его крупные, как у молотобой­ ца, руки осторожно поддерживают тя­ желую голову с высоким лбом. И я по­ нимаю: мой собеседник болен. Это — первый председатель Рубцов­ ского окрисполкома Алексей Герасимо­ вич Турков. Он принимал тогда, зимой 1928— 1929 гг. наркома просвещения Анатолия Васильевича Луначарского, возил его в широких сибирских розваль­ нях, показывал город и окрестные села. Это он в те трудные годы «с ясным умом и твердой волей» руководил соз­ данием первых здешних колхозов .и пер­ вых промышленных предприятий и школ. — Дел у нас, работников исполкома, тогда было столько, что голова пухла... Народ к нам валом валил. И все с тебя спрашивают: это реши, это дай, кулаков усмири, ребятишек в школу отправляй. А где они тогда были, школы-то... Мало еще было школ, а народ .сплошь да ря­ дом неграмотным ходил. Раньше ведь как рассуждали: абы руки. А голова, мол, не обязательно... Теперь все учиться захотели. Ведь к приезду-то Луначарско­ го у нас уже народ добровольно решил: провести самообложение и на эти день­ ги школы строить. Уж тридцать пять ты­ сяч было собрано. Такое сознание было у людей. В то время все мы неудержи­ мо рвались вперед. Я тогда гордился: дворцы начали строить! Это мы тогда первые каменные здания заложили — театра, госбанка, почтамта, сельскохо­ зяйственного техникума. Сейчас эти здания уже небольшими кажутся, а тогда... тогда все казалось чудом — вся жизнь. — Алексей Герасимович помол­ чал, взволнованный нахлынувшими вос­ поминаниями, потом договорил: — Дела было тогда— выше головы. Ни дня, ни ночи не хватало. Мы и не спали, почитай, неделями. Думали, отоспимся потом, под старость... Вот она надвину­ лась, старость-то, а спать все неохота. Так бы и убежал в депо... Ведь там я и начинал слесаренком, там и с Колча­ ком воевал, после Отечественной там же приемщиком министерства работал. Я и сейчас там на партийном учете состою... Да только теперь вот больше дома сижу... — он с горечью умолкает, и в наступившей тишине слышно, как часы неумолимо отсчитывают бег времени. И вдруг в эту грустную паузу врываются звонкие ребячьи голоса. Распахивается дверь... — Дедушка Турков, мы пришли! — радостно возвещает мальчуган. Алексей Герасимович выпрямляется, и на лице его появляется смущенное и радостное выражение. — Это пионеры ко мне захажива­ ют... — торопливо объясняет он и на­ чинает рассаживать юных гостей. Я прощаюсь с Алексеем Герасимови­ чем и выхожу на тихую улочку Сад-го­ рода. Она дает какое-то представление