Сибирские огни, 1959, № 6

нец-то сбылась давняя мечта увидеть под собою Становой во всей его суровой красоте, во всей его первозданной дикости. От радости хочется взорвать таким же диким криком тишину этих мест. Я сбрасываю котомку, усаживаюсь на камне, достаю тетрадь, но внимание мое по-прежнему привлекает старик. Улукиткан подходит к краю обрыва да так и замирает, словно пораженный грандиозной панорамой. Молчаливым старчерким взглядом он обнимает лежа» щее под ним пространство. Может быть, старик не умеет вслух разложить на цвета красочный пейзаж, нарисовать величественные скалы, чудовищные прова­ лы и весь этот хаос, но он, кажется, слышит дыхание самой природы. Долго-дол­ го стоит он молча. Я не нарушаю его глубокого раздумья. — Там... вон там — Альгома, моя родина, — наконец произносит он, пока­ зывая пальцем на северо-запад. — С тех пор, как я ушел оттуда, много раз по­ крывались льдом и таяли реки, зеленела тайга, прилетали и улетали птицы, ли­ няли звери. А сердцу все равно больно, когда думаю об Альгоме. Правду стари­ ки говорили: птица как далеко ни летает, а свое гнездо не забывает, — и он дол­ го всматривается в синеющие гряды гольцов, а в думах, должно быть, отрывки безотрадного детства, пустая Альгоминская тайга, что прячется за далью, боль­ ной отец, брошенный у последнего костра, где-то вот тут, близко, в глубоких складках Станового*. Ветер стал затихать. Улукиткан приседает за камень и про­ должает осматривать горы, пытаясь среди нагромождений угадать проход. Мы находимся на одной из главных вершин Станового. Перед нами рассти­ лается необозримая горная страна, затянутая мглистой голубоватой дымкой и усеянная то конусообразными, то сплюснутыми вершинами, или грузными об­ рубками обнаженных пород. Хребет тянется с запада на восток, отбрасывая да­ леко к югу волнистые отроги. Алданское же нагорье скрыто далью. Перед на­ ми — царство ветров и неумолимой стужи. Немой мир гигантских горбов пла­ неты. Я заглядываю с обрыва вниз. Исполинские стены, спадающие на дно про­ вала, заершились бесчисленными шпилями, обращенными остриями к небу. Под ними глыбы развалившихся скал. А ниже потоки россыпей. И только да­ леко внизу, где в смертной схватке сцепился лес с камнями, взор ласкает свет­ лая полоска ручейка, спадающего по карнизам верхней террасы куда-то в про­ пасть. Больше! ничего не видно. Но какие неисчерпаемые склады драгоценных металлов, какие сокровища скрыты под этими каменными нагромождениями? Люди, для которых мы про­ кладываем сюда первую тропу, для которых составим первую карту, промоют наносные речные пески, внимательно *сюмотрят остатки в виде мельчайших крупинок, принесенных с гор водою, — следы драгоценных металлов. Эти лю­ ди, словно опытные врачи, выстукают скалы, обследуют дно* провалов, проло­ жат шурфы. Затем прорубят в непроходимых местах тракты, по которым пой­ дут груженые машины, техника. С вершины, на которой находимся, не видно седловины, куда нам хотелось попасть, заслоняет боковая гряда гольцов. За ней виднеются далекие горы. Это дает основание предполагать, что между грядой и далекими горами лежит глубокая впадина, может быть, самая пониженная часть хребта. Как жаль, что на нее нельзя взобраться с караваном. -На север от нас тянутся бесчисленные ущелья — по ним с бешеной высо­ ты падают ключи — истоки рек, текущих уже к Алданскому нагорью. Над ущельями громоздятся высоченные гольцы, образующие далекий горизонт и сохраняющие на всем видимом пространстве значительную высоту. С первого же взгляда напрашивается определенный вывод, что водораздельная линия Стащового в этом! районе проходит у южного края хребта и что реки, берущие свое начало с северных склонов, глубоко врезаются в хребет, расчленяя его своими притоками на многочисленные отроги. Оказывается, вся дикость и не­ доступность гор лежит именно впереди и начинается непосредственно от водо­