Сибирские огни, 1959, № 5

— Не могу, ребята, как хотите, не могу, — Григорий отрицательно покачал головой, — совесть не дозволяет. Я сейчас все только сообразил — убегу на Игреньке — на нем меня никто бы не догнал, а што будет с Егором? Засудят его из-за Игренька, а меня совесть замучит. Нет уж, бог с ним, с Игреньком, пойду пешком. Уж, видно, чему быть, того не миновать, зато на душе будет спокойнее. — Езжай, не задерживайся! — просил Индчжугова Егор. — Пешим пойду! Казаки из седельной сумы и чересподушечной подпруги соорудили котомку, куда положили ему харчей и кое-чего из одежды. Вскинув ее за спину, Григорий еще раз попрощался с товарищами, подошел к ко­ ню, взял его обеими руками за узду. — Эх, Игренька, товарищ мой верный, — глухим, дрогнувшим го­ лосом проговорил Григорий,—значит, не судьба наша, а уж больше нам с тобой не увидеться, прощай. И, поцеловав его в лоб, Григорий помахал на прощанье рукой ка­ закам, не оглядываясь, быстро зашагал по тропинке. Надо было спе­ шить, на востоке ширился рассвет, занималась заря, покрасневшая луна повисла низко над сопками, а в кустах защебетали ранние птички. ...А утром по лагерю разнеслась печальная весть: на речке около железнодорожного моста солдаты убили Индчжугова. Весть эта под­ твердилась, и на место происшествия вместе с приставом выехали пол­ ковой врач и офицер 4-й сотни хорунжий Мамонтов. В полдень труп Григория на полковой санитарной двуколке привез­ ли обратно в лагерь. Положили его в коридоре околотка, накрыв про­ стыней. В этот же день от хорунжего Мамонтова казаки узнали и о подроб­ ностях гибели Индчжугова. В третьем часу утра он, благополучно мино­ вав станицу, подошел к железнодорожному мосту через речку Безымян- ку. После летнего таяния больших ледников в ее вершине речка разли­ лась, вышла из берегов. Не зная брода через нее, Григорий решил прой­ ти по железнодорожному мосту, который охраняли солдаты пехотного батальона. Часовой не пустил Григория на мост и даже приказал под- часку отвести его в караульное помещение. Григорий не подчинился, ки­ нулся бежать, солдат вскинул винтовку и со вторичного выстрела уло­ жил его насмерть. До поздней ночи волновался встревоженный лагерь. Казаки, соби­ раясь группами, жалели Индчжугова, сговаривались проводить его до могилы. Чугуевский во главе делегации из шести казаков сходил к помощни­ ку командира полка Эпову. Войсковой старшина Эпов, выслушав прось­ бу казаков, разрешил хоронить Григория, как полагается по христиан­ скому обычаю, а четвертой сотне проводить покойного до могилы. Хоронить Григория собрались ранним утром. Еще не взошло солн­ це, а четвертая сотня, в пешем порядке, выстроилась на плац-параде. Но тут произошло непредвиденное,- Едва построилась сотня, как к ней, из всех палаток лагеря, хлынули казаки. Они окружили сотню; в полном составе, с барабаном и трубами, подошли музыканты духового оркест­ ра. Надо было что-то предпринимать, и, наскоро посоветовавшись с по­ дошедшими к нему урядниками, Чугуевский принял смелое решение. Об­ ратившись к казакам, он зычно выкрикнул им: — Полк, слушать мою команду! По сотням стройсь! Команду его подхватили и выполнили. Когда из-за далеких, подернутых синевой сопок показалось солнце, похоронная процессия под звуки траурного марша двинулась мимо лаге­