Сибирские огни, 1959, № 5
1910 года за № 145 § 1 и отношение атамана Заозерской станицы от 16 декабря с. г. № 1184. Поселковый атаман приказный Болдин неграмотен, приложил пе чать писарь мл. урядник Титов». — Та-а-к, — хмуря брови, Егор бережно сложил бумажку вчетверо и встретился глазами с затосковавшим взглядом Насти. — Ничего-о, — глухо произнес он, слезая с нар и стараясь не глядеть на Настю. — Служить так служить. — Ну, а коли служить, значится, не мешает нам по такому слу чаю... — проговорил вдруг Ермоха... — не мешает это... — В руках у не го появилась откуда-то бутылка. — Выпьем, Настасья Федоровна, раз такое дело. Пожелаем Егору удачи на службе, жалко мне его, ведь он мне вроде как сын... да... Настя пригубила из стакана, передала Егору, Ермоха чокнулся с ним, закусил калачом. — Вот что, Егорша. Запрягай большого Соловка в кошевку, ехать надо к хозяину, чего же бодыне-то? Я, однако, тоже с тобой командиру юсь, а то как бы он тебя не обжулил при расчете. Так што вместе поедем, пусть Шакал на меня полюбуется. Ему на меня, на пьяного-то, смотреть шибко приятственно, все равно, что волку на железные вилы. Пусть по злится, вражина, а я ему ишо парочку слов кругленьких сказану, дав но у меня на него зуб горит. Егор оделся, пошел запрягать, следом за ним, накинув на плечи шу бейку, вышла Настя. Охмелевший Ермоха тешил работников разгово ром, то он, цветисто выражаясь, принимался ругать хозяина, то начинал петь единственную любимую им песню: Што не ласточка тропу тропила... И только когда рыжий Никита взялся за полушубок, вспомнил Ермо ха о деле. — Вы, ребята, сколько навеяли, уберите в амбар и хватит на сего дня. За старшого будет здесь Микита. Никита пробовал отнекиваться от старшинства: — Сроду мне не приходилось заниматься такими делами, назначь вон из молодых кого-нибудь. — Не-е, и не думай даже. У тебя и вид-то прям-таки генеральский. У нас командир полка был, вот как капля воды — на тебя похожий, бо рода такая же, во всю грудь, рыжая, как лисий хвост. Понял? А насчет работы, Микита, значит, так: веять можно погодить, пусть пшеница поле жит в ворохах, наших рук она все равно не минует. Сено пока возить да солому надо заметать в ометы, а то как ударит пурга, забьет ее снегом, нам же и достанется мучиться с ей... — И он затянул: Што не ласточка тропу тропила, Не носатая повытоптала... ...С заимки выехали задолго до свету. На дворе стоял крепкий мо роз, на темной синеве небес холодно мерцали звезды, жгучим сиверком тянуло навстречу, а заснеженные елани и сопки словно застыли в ноч ном безмолвии. Пара лошадей легко мчала кошеву с тремя седоками. Оседланный, с походным вьюком, Егоров строевой конь бежал сбоку, при вязанный к оглобле. Кучерил протрезвевший Ермоха. Не чувствуя обжи гающего лицо мороза, старик весело покрикивал на лошадей, мурлыкал себе под нос: Што не ласточка тропу тропила...
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2