Сибирские огни, 1959, № 5

логвардейского офицера», следовавшей с маленькой дочкой к раненому мужу... От Самары до Челябинска меня по поручению самарского комитета больше­ виков сопровождала товарищ Мария. Она оставила с матерью троих малень­ ких детей. Муж ее сражался в рядах Красной Армии. Дорога была трудная. Передвигались изредка поездом, больше на переклад­ ных — лошадей приходилось часто ме­ нять, а каждая остановка — лишние волнения и опасения за наш бесценный груз. Все переговоры на ямщицких стан­ циях и на заставах вела Мария. Для этой цели были припасены две корзины с вином, шпигом, табаком и папиросами. Маршрут до Уфы был рассчитан так, что мы нигде не должны были ноче­ вать и на станции прибывали в сумерки. И все же сердце не раз замирало, когда из темноты неожиданно раздавалось: — Стой! Куда едешь? Это была очередная застава или разъезд белых. Возчики объясняли, что везут офицерских жен и детей. Мария показывала бумаги, подтверждающие эту версию, и для большей убедитель­ ности щедро угощала «доблестных вои­ нов белой армии». Все это обычно про­ изводило благоприятное впечатление. Путь без ночевок до Уфы, нервное напряжение изрядно утомили нас. Всю дорогу Зоя была у меня на руках. С непривычки ныла спина. Еще хорошо, что девочка была спокойной. От Уфы до Челябинска мы ехали по­ ездом без особых приключений. В Че­ лябинске Мария посадила меня в вагон, следующий прямым сообщением до Ир­ кутска. Мы расстались с самарской большевичкой, этой славной бесстраш­ ной женщиной. Я до сих пор не знаю, как она тогда добралась к своим малы­ шам. Несколько раз в пути проверяли мои документы, но ни у кого не вызвала подозрений «патриотическая семья» бе­ лого офицера. Всех умиляли Зоины зо­ лотые локоны и ясные голубые глаза. Мы в Иркутске. Идем по знакомым улицам. Вот и квартира Марии Артемь­ евны Бабич. Крепким спокойным сном уснула Зоя после дальней утомительной дороги. В этот же день собралась группа ир­ кутских большевиков, чтобы ознако­ миться с материалами, которые я при­ везла из ЦК. Документы читали вслух, потом я рас­ сказывала о встрече с Яковом Михай­ ловичем в Кремле. Вести из ЦК вооду­ шевили товарищей, влили в них новые силы, надежду и уверенность в победе. Тут же было принято решение раз­ множить листовки и другие документы, снабдить ими подпольные партийные ор­ ганизации и партизанские отряды. На­ шлись охотники доставить эти докумен­ ты в другие города Сибири. Это было трудно и опасно. В Красноярске тюрь­ мы были переполнены арестованными. Белогвардейские власти объявили, что- в случае появления в городе больше­ вистских листовок они будут расстрели­ вать заключенных в тюрьме. Белый тер­ рор свирепствовал не только в Красно­ ярске, но и по всей Сибири. Мне было поручено выехать в Томск для информации томских коммунистов, передачи им инструкций ЦК, партийных документов и денег. Я должна была ехать с Зоей в сопровождении Татьяны Лушниковой. В путь нас собирали та же Маша Бабич и семья Мосиных. Поезд уже подходил к Томску, как вдруг я почувствовала себя плохо, под­ нялась температура, начался бред. Я заболела сыпным тифом. Таня ^отвезла меня в больницу, а сама с Зоей, день­ гами и документами отправилась на Анжеро-Судженские копи, где жила ее знакомая фельдшерица Серафима Мар­ ковна Мовшович. Таня приезжала в- Томск ко мне в больницу, а как только я поправилась, она перевезла меня к своей знакомой в Анжерку. Они вдвоем ухаживали за мной, пока я окончательно не окрепла. Наконец настал день, когда Таня проводила меня в Томск. На заседании Томской подпольной большевистской группы материалы ЦК партии оказали такое же сильное дей­ ствие. Листовки и воззвания ЦК были размножены в подпольной типографии и широко разошлись по Томской губер­ нии. Крестьяне, солдаты, партизаны за­ читывали их до дыр. Незадолго до моего приезда в Том­ ской партийной организации был боль­ шой провал — многие товарищи были арестованы. Не хватало людей. Мне пришлось остаться в Томске, включить­ ся в работу, заняться размножением воззваний ЦК для организаций, где не было подпольных типографий, — Бар­ наула, Семипалатинска и других горо­ дов. Таня не дождалась моего возвраще­ ния, забрала Зою с Анжеро-Судженских копей и уехала в Иркутск. Она была в полной уверенности, что я арестована, так как до нее дошел слух об арестах в Томске. Зою отдали на воспитание в бездетную семью Козловских. Они в 1920 году выехали в Польшу. С тех пор я о своей юной помощнице ничего не знаю, да и она, наверное, не знает, что «работала» в колчаковском тылу. Томская организация направила меня своим делегатом на II Сибирскую под­ польную конференцию большевиков. Она состоялась в марте 1919 года в Омске. Руководили работой конферен­ ции председатель областного комитета Александр Александрович Масленни­ ков. Омск был наводнен шпионами и провокаторами. Конференция проходила в условиях строжайшей конспирации, и лишь это спасло ее от провала. После конференции мне А. А. Мас­