Сибирские огни, 1959, № 5

новку и информировать ЦК о положе­ нии как можно чаще. Вдруг я испугалась, что Шумяцкого узнают, и попросила: — Наклейте скорее бороду, а то вы совсем не похожи на Андрея Червон­ ного... — Не беспокойся, Катя, — заметил Борис Захарович и засмеялся: — Здесь > я нахожусь в обществе «ангелов-храни- телей»... — А где же ваш главный «ангел- хранитель», ваша жена? — спросила я. — Она всегда там, где я, — последо­ вал ответ. Разговор наш принял шутливую форму. Но я представила себе, какому риску подвергался Б. 3. Шумяцкий, следуя в Иркутск через фронт и нахо­ дясь здесь, во вражеском тылу, да еще в городе, где его очень хорошо многие знали. Хозяйка пригласила нас к столу. За обедом пили красное вино, снова шути­ ли... Тогда я еще не думала, что будет через два часа, когда сяду в поезд. Я шла на вокзал одна и без вещей. Меня никто не провожал. В вагоне из полумрака услышала знакомый женский голос: — Вот ваш чемодан и ваша корзи­ на, — поставив то и другое, Рая Глок- ман — это была она, обняла меня, при­ жала к груди и чуть слышно прошеп­ тала: — Возвращайся поскорее... Я села у окна и закуталась в боль­ шой платок, будто у меня болели зубы. И так как все, что нужно в пути, да­ же вода, было в корзине, я не выходи­ ла на станциях. «Острая зубная боль» избавила меня от необходимости бесе­ довать с пассажирами. В купе моими попутчиками оказа­ лись муж и жена — не то купцы, не то богатые крестьяне. Они сочувствовали мне и давали поочередно советы, как избавиться от зубной боли. На станции Тайга купец взял свои вещи и, накло­ нившись ко мне, сказал: — Выйди в тамбур. Я медлила. Видя мою растерянность, жена купца заговорила: — Иди, иди, голубка, не бойся... Я послежу за вещами... В тамбуре мой сосед по купе быстро сказал: — Прощай, Катя, может быть, ви­ димся в последний раз. Это я — Борис, а со мной была Лия, моя жена. Счаст­ ливого тебе пути. Береги косы... Раздался звонок, и Б. 3. Шумяцкий вышел из вагона, а я так опешила, что ничего не успела ему ответить. Когда я вернулась на свое место, Лии уже там не было. Так я получила еще один на­ глядный урок конспирации. Ехала я спокойно, несмотря на три пересадки. Зубы у меня продолжали «болеть», и я почти ни с кем не разго­ варивала. Среди пассажиров все боль­ ше и больше появлялось простых лю­ дей с детьми и котомками. Они меняли вещи на продукты. Лица у них были не­ веселые. Где-то в районе Арзамаса линия фронта осталась позади. Дальше при­ шлось пробираться на лошадях, потом на лодке. Я помогала в дороге женщине с двумя детьми — оставалась с малы­ шами, пока их мать добывала продук­ ты на вещи, взятые из моего чемодана. Вероятно, меня принимали за члена этой семьи, и никто не обращал внима­ ния на беженку, повязанную платком... Я с облегчением вздохнула, когда снова села в вагон. Поезд Пенза— Москва тащился медленно. В вагонах- теплушках ночью было холодно — на­ чиналась осень. Меня выручал пла­ ток — единственная вещь, уцелевшая из моего багажа. Все остальное было «съедено» в пути. Чем ближе к Москве, тем все чаще и чаще я слышала, как на станциях с тревогой произносилось имя Ленина. Что-то, видимо, случилось с Ильичем... Но до самой Москвы мне ничего не уда­ лось выяснить более или менее точно. Выйдя из вокзала, я бросилась к пер­ вому встретившемуся рабочему, и он сказал мне, что Владимир Ильич ранен, в него стреляла эсерка Каплан. Сердце мое сжалось от тяжелой боли. В Москве В Москву я попала впервые и долго разыскивала Центральный Комитет пар­ тии. Наконец, я в приемной ЦК. Здесь меня встретили две молодые девушки и стали допытываться, кто я и откуда, зачем приехала. На все вопросы я отвечала коротко: — Мне нужно видеть товарища Ленина или товарища Свердлова. Я приехала издалека, привезла им вести от друзей и никому другому передать их не имею права. Девушек это мое заявление, видимо, не убедило. Но, на мое счастье, в ком­ нату вошла Клавдия Тимофеевна Свердлова. Я сразу ее узнала, а она меня нет. Пришлось напомнить ей, как она снаряжала меня в Сибирь с Бори­ сом Шумяцким. Мы расцеловались. Клавдия Тимофеевна прежде всего рас­ сказала мне о покушении на Ленина. Тут я не выдержала и заплакала, Клав­ дия Тимофеевна успокаивала меня, го­ воря: — Есть полная надежда на выздо­ ровление Владимира Ильича. А плакать большевикам не полагается, на вражьи вылазки отвечать надо делом... Из дальнейшей беседы с К. Т. Сверд­ ловой я узнала, что не только Сибирь отрезана от Москвы, что таких связ­ ных, как я, в ЦК прибывает много, что их всех принимает Я. М. Свердлов. Он будет очень рад получить вести из Си­