Сибирские огни, 1959, № 5

С собою берем Бойку и Кучума, которые, конечно, нашли нас, винтовку, топор, рюкзаки с недельным запасом продовольствия, котелок. Дня четыре мы с Василием Николаевичем проведем на реке, обшарим берега, протоки, нанос- ник, а три дня нам понадобится на обратный путь к устью Лучи, где нас будет ждать Николай с оленями. Прощаемся молча. Последний раз выслушиваем серьезное предупреждение Улукиткана: Увидите камни — не жалей плот7 плот бросай, ходите пешком. Вода уйдет, хорошо слушай надо, где ворон, другой птица кричать будут, там смотри Глеба. Да чаще сами кричите, может, он живой. Говорят: «У худого человека свое счастье за пазухой». Мы отталкиваем плот и его подхватывает течение. Со стремительной бы­ стротою наплывают на нас берега, затопленный лес, клочья тумана. На реке про­ стор, тишина полноводья. За поворотом промелькнула наша ночевка, а на том месте, где был остров,— пустота. Но река отхватила от правого берега большой ломоть земли вместе с лесом и образовала — будто в компенсацию — новый остров, а у изголовья наметала высокий нанос. Он-то и расклинивает пополам стремнину потока. Те­ чение несет нас дальше. Вот и тот кривун, где заглох последний крик утопаю­ щего. Зрение настораживается, но при той быстроте, с какой мы несемся по реке, ничего рассмотреть нельзя. Приходится «сойти» со струи и плыть вблизи леса, где течение слабее. — У-гу-гу-у! — кричит зычным голосом Василий Николаевич и, вскинув ружье, выпускает холостой заряд. Звук нависает над речной тишиной, расползается по закоулкам леса, бьет­ ся о скалы. Плывем в кустах. Вода широко расплескалась по левобережной низине, и кажется, нет ей края. Где же спрятала она свою добычу? Вынесла ли Глеба на марь, замыла ли песком на дне глубокой ямы, или угнала в низовье? Кто скажет? Течение медленно проносит нас по-над кромкой леса. Тайга безжизненна, ни птиц, ни обычной дневной суеты. Как в пустыне. Только встречный ветерок и живет над всем этим уснувшим морем. На поворотах всюду закурчавились наносвики. Толстенные бревна велением какой-то дьявольской силы цепко опле­ тены между собою. Одни деревья стоят как бы на голове, подняв высоко оголен­ ные корневища, другие уперлись в дно, залегли поперек течения, подставляя сучковатые горбы стремнине, третьи, перегнувшись через соседние стволы, се­ кут воду вершинами, и столбы радужных брызг поднимаются высоко над всем завалом. Глухой рокот воды слышится далеко, как ночной прибой у высоких голосистых скал. Как только впереди показывается наносник, мы настораживаемся, беремся за весла, начинаем биться с течением. Плот послушно обходит кривун, и мы ви­ дим: что-то черное вдруг вынырнуло из воды в средине наносника, отряхнулось, кажется, и снова окунулось в воду. — Глеб! — вырывается у меня, и мы молча, без сговора, налегаем на вес­ ла, пытаясь прибиться к левобережной стене леса, хватаемся за кусты, пока не останавливаем плот. С большим трудом нам удается подобраться к наноснику. Он весь дрожит. Пробираемся по скрюченным стволам к переднему краю, но здесь нас поджи­ дает разочарование — мы находим только фуфайку, накинутую на ноторчину. Значит, трагедия разыгралась где-то выше по реке, там его и раздела вода. Мы садимся на бревно. Василий Николаевич закуривает, сдвинув в раз­ думье тугие брови. После небольшой передышки возвращаемся на плот и продолжаем свое не­ обычное путешествие. Вода быстро идет на убыль. Пунктирами уже обозначи­ лись берега, вот-вот оскалятся каменистые перекаты. Ветерок все тот же,