Сибирские огни, 1959, № 5

Стали оглядываться. Нашим следом бежали собаки1 Впереди, отмахивая саже­ ни, — разгоряченный Кучум. За ним — Бойка.... и еще какая-то чужая соба­ чонка белой масти. Мы удивились: откуда она могла взяться? Но, присматри­ ваясь, я нашел в ней что-то знакомое. Где мы ее видели? Бойка и Кучум с разбегу налетели на нас, поласкались и тут же свалились от усталости. Но гостья, не добежав метров двадцати, остановилась. Недовер­ чиво осматриваясь, она стала обнюхивать воздух. — Узнаете? — спросил Василий Николаевич, обращаясь ко всем. — На Зейской косе к нам прибегала. Ты, Улукиткан, говорил, что она — ирроканских пастухов, лепешкой ее угощал. Помнишь? А в это время собачонка что-то уловила в воздухе, и кончик ее хвоста за­ дрожал, насторожились уши. Она вытянула голову и, мягко ступая по мху, стала приближаться к нам. Мы молча наблюдали за ней. Собачонка подошла к Улукйткану и дважды лизнула ему руку. — Ну подумайте, узнала1 — вырвалось у Василия Николаевича. Улукиткан улыбнулся. — Собака тоже добро помнит, добром платит, — сказал он, внимательно осматривая морду гостьи, о чем-то думая. К нам она не подошла. Но мы искренне радовались: встретить в этих пус­ тырях знакомое существо поистине удивительно! — Собаки медведя далеко держали, — сказал Улукиткан, отпуская гостью. 1 — Откуда ты узнал? — спросил я. — На, смотри! — и он подал мне черную волосинку, грубую, с пестрин- -кой на конце. — На морде нашел, она от штанов медведя. — Точно. Ты говоришь, далеко они его держали? — Ну да, не близко, — лай бы слышали... — Он вдруг изменился в лице, стал грозить собачонке палкой, кричать на нее, гнать прочь. Мы удивились. Да и собачонка, отбежав, недоуменно смотрела по сторо­ нам, не понимая, что со стариком случилось? — Даже самая злая собака ласку любит, — пояснил старик. — Если ее сейчас не прогнать, пойдет с нами. А чужую собаку уводить нельзя, упаси бог! Пастухам без нее не обойтись, будут искать, потом скажут: мы утащили ее. Не­ хорошо! — И он стал снова размахивать палкой, кричать. Собачонка сдалась. Поджав смешной полуоблезлый хвост, она обиженно засеменила обратно своим следом и скрылась в чаще. Караван тронулся. Завилял наш след по тесным просветамнепролазной тайги. Заработала острая пальма в руках Улукиткана. От стука растревожилась глушь и долго где-то под горою перекликалось эхо. За чащей — редколесье с темно-зеленым ковром избрусничника, с про­ сторным небом. Только мы вошли в него, как впереди, неизвестно откуда, по­ явилась все та же белая собачонка. Улукиткан задержал караван. Нахмурились жесткие брови — неладно получается. — Худой собака, от хозяина бежит! — бросил он с досадой и снова стал кричать на нее, грозиться. Но собачонка и не думала возвращаться, продолжала бежать впереди, увлекая за собою караван. Мы заметили, что она неплохо выполняла роль проводника, видимо, не раз бывала в этих местах и хорошо знала проходы по тайге. Это подкупало нас. ‘Успокоился и старик. Но скоро мы заметили, что она уводит нас в боковое ущелье. Улукиткан, словно опомнившись, вдруг круто повернул влево и стал ^поторапливать оленей. А собачонка осталась, не пошла за ним. Мы стали звать ее к себе, но теперь она, своевольная, не пошла с нами. г ; — Однако, дом ее тут где-то по ключу. Может, Осикта с Тешкой близко кочуют? Надо бы заехать к старикам, новостями обменяться. Как думаешь? —• -Сказал' Улукиткан и снова повернул караван. т