Сибирские огни, 1959, № 4

крепких слов в адрес ветеринара, Демид даж е скрипнул зубами от злос­ ти, хотя и был он добродушным, миролюбивым человеком. — Мы-то, дураки, не сообразили, — продолжал Софрон, — надо бы сунуть Яшке-то трояк, и все было бы в порядке, я-то его, пьянчугу, давно знаю. На площади среди казаков уже несколько человек ходили с забра ­ кованными конями в поводу. То тут, то там возникали меновые сделки, шум пьяных голосов, споры из-за придачи, божба и ругань неслись ото­ всюду. К вечеру сменял-таки Демид своего рыжего на гнедого Титову ко- нишку. ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ На окраине, за огородами, там, где дорога из села, спускаясь под горку, уходит в долину Ингоды, стоит старая раскидистая береза. Широким шатром раскинула она вокруг себя густую сеть ветвей. В зелени листвы белеют крупные сучья, а на толстенном — не обхватишь руками — стволе уже и в помине нет бересты, черная растрескавшаяся кора с северной стороны обвалилась, обнажив серые, высушенные ветра­ ми, верхние слои дерева. Давным-давно стоит она здесь. Много и плохо­ го, и хорошего пережила на своем веку старая береза. Терпеливо сносила она жестокие морозы, с диким воем обрушивались на нее злые зимние, а чаще всего мартовские вьюги. Все выдерживала береза, а с приходом весны вновь оживала, и как девушка на гулянье, прихорашивалась, оде­ ваясь в свой лучший, ярко-зеленый наряд. Десятки птиц гнездились в ее густой листве — высиживали птенцов, по утрам забавляли хозяйку их многочисленных квартир веселым щебетом, а летние ночки умывали ее свежей росой. Охотно принимала она и теплую ласку весеннего солнца, и живительную влагу летних дождей, а когда наступала чудесная забай ­ кальская осень, за все это полностью рассчитывалась старуха — щедро, не считая, сыпала она на землю золото листвы. Многие поколения местных казаков, уходя на службу, четко запо­ минали последнее, что видели они, оглядываясь на родное село, — ста­ рую березу. А возвращаясь через четыре года, первое, что видели они, подъезжая к селу, была снова старая береза. И невозможно было пред­ ставить себе поселок Верхние Ключи без его березы на окраине. Много раз приходилось сиживать под ней, на одном из торчащих поверх земли корней, и матери Егора Платоновне. Вот и сегодня пришла она сюда. Одета она по-праздничному: из станицы должен приехать Егор! Часто посматривает Платоновна на уходящую вдаль дорогу, а ру­ ки ее продолжают вязать чулок. Много воспоминаний связано у Платоновны со старой березой. Здесь когда-то до утренней зорьки просиживала она с Матвеем. Здесь же сказала ему, что будет ждать его прихода со службы. И ждала! Мно­ гие парни ухаживали за красавицей Дусей, сватались к ней, но все по­ лучали отказ. После того, как поженились, не заросла ее тропка к бере­ зе. Во время весеннего сева Матвей неделями жил на дальних пашнях, а в субботу, управившись по хозяйству и жарко натопив баню, Дуся поджидала его у старой березы. — Эх, молодость, молодость, — тяжко вздыхает Платоновна. В ог­ рубевших, натруженных пальцах ее быстро мелькают спицы, дальней дорогой тянется из клубка бесконечная нитка пряжи, а в памяти, как петли в чулке, одно на другое нанизываются воспоминания... Отделившись от отца, поселились в своем домишке, пережили нуж­