Сибирские огни, 1959, № 4

— Та-ак, рост два аршина десять с половиной вершков, вес — че­ тыре пуда тридцать шесть фунтов, здоров. Тэ-эк. Что это у тебя за шрам на шее? — Это? — Егор замялся. — Чирий был, ваше высокоблагородие. — А ну, поверни голову! Та-ак. И на плече шрам. Ж аль , кабы не это, в гвардию пошел бы! — Геннадий Николаевич, отдайте этого мне, — попросил черноусый есаул Эпов, ответственный за формирование Аргунских полков. — Хорошо, запишите себе,— согласился председатель. — В первый Аргунский пойдешь, Ушаков, понял? — Так точно, понял. — Можешь идти. Следующий. Дождавшись, когда все верх-ключевские казаки прошли комиссию, Тимофей Кривой тоже поспешил на площадь и, хотя старики уже знали о результатах призыва, счел нужным сообщить им как новость: — Сашку Анцыферова в гвардию, в атаманский полк взяли, Ефим­ ку Дюкова с Темниковым в батарею, Петьку Подкорытова, Егорку Уша­ кова, Голобокова Алешку в первый Аргунский полк, остальные в наш, в первый Нерчинский. — Федьку Чащина куда? — Остался в чистую, по четвертой статье. У него, оказывается, грыжа. — Д а и так-то, какой ж е из Федьки казак , как дите малое, совсем глупый. — На это, брат ты мой, не смотрят, кабы не грыжа, забрали , бы и Федьку. Вскоре был объявлен перерыв, и обширная площадь опустела. К а­ заки разъехались по селу. У каждого из приезжих в Заозерекой оказались знакомые, родст­ венники, сослуживцы, поэтому многие из стариков после обеда вернулись на станичную площадь изрядно выпивши. Шумная, говорливая толпа ста­ риков окружила выставленный на площади стол, где заседала комиссия: офицер с погонами хорунжего, два ветеринара в белых халатах и станич­ ный писарь, розоволицый, начинающий лысеть блондин Березин. Н а переднем плацу в конном строю выравнивались казаки. Стар­ ший урядник Дю ков построил их двумя шеренгами, лицом друг к другу. Затем приказал спешиться, расседлать лошадей и справа по два подво­ дить их на осмотр. Егор подвел своего коня по счету пятым. Седоусый ветеринар с баг­ ровым, опухшим от пьянки лицом, привычным приемом открыл гнедому рот, заглянул ему в зубы. Затем, вывернув веки, осмотрел глаза, ощупал до бабок ноги, внимательно осмотрел копыта и, смерив рост, хрипло ска­ зал , обращаясь к офицеру: — Годен, ваше благородие. У Алексея Голобокова коня забраковали. — Что вы, господин дохтур! — взмолился сразу отрезвевший отец Алешки Демид, добродушный русобородый человек. — Д а вить лучше­ го нашего коня поискать надо! Чем же он, скажи, не строевик? — А это что? — ветеринар, согнувшись, подпирая коня плечом, рывком поднял его правую переднюю ногу. — Видишь? Трещина на ко­ пыте! То-то и есть... Отводи в сторону. Следующий! — Ваше благородие! — с дрожью в голосе заговорил Демид, обра­ щаясь к офицеру. — Заступитесь, будьте настолько добры! Конь — лю­ бо посмотреть, целый год готовил его — и на тебе... забраковали. Д а хучь бы что сурьезное, не так бы обидно, а то трещинка — чуть глаз бе­ рет , Ее и вывести-то плевое дело, подкую его на энту ногу, и за лето она