Сибирские огни, 1959, № 4

Л . С е й ф у л л и н а ПРЕКРАСНАЯ ДАМА Илларион Николаевич Певцов писал в своей «Беседе об актере»: «Каждое слово, которое, актер говорит, нужно внутренне сделать так, чтобы это было единственное слово, которое ему необхо­ димо сказать в данный момент жизни». А это значит, что текст драматурга лишь тогда оправдан, когда зритель во время действия совершенно забывает и об авторе и об актере, верит вымыслу, как были, как реальной действительно­ сти: живет жизнью данного действую­ щего лица, совершенно забыв о собст­ венной своей судьбе, героической или ничтожной, — безразлично. Именно такое актерское мастерство дает ,театру его огромную мощь в эмо­ циональном воздействии на человече­ скую душу. Какой это изумительный творческий труд — воссоздать в душе собственной индивидуальности сцениче­ скую натуру, созданную чужим вообра­ жением. На чужое творение наложить неизгладимую печать собственного сердца, своего мироощущения, своего таланта. Но в любой области искусства творец обязан скрыть бесследно свой трудовой пот и муку душевного напря­ жения. Для глубокого, неотразимого впе­ чатления надо, чтобы читатель, слуша­ тель, зритель считал «делание» искус­ ства таким же естественно присущим его творцу, как певчей птице пение, как стрекозе танцующий ее полет. В игре актера мы преимущественно ценим не­ поддельность чувства, простую убеди­ тельность страдания и не напыщенный, не сделанный, а искренний восторг. На сцене мы хотим не только верить, что в «обмане» искусства живет самая непреложная правда, но и видеть эту правду в жизни — «весомо, грубо — зримо». Мечта о Прекрасной Даме — вечная и незабываемая основа искусства. В песне ли, в сказке, в стихах и художе­ ственной прозе, в пленительном зрели­ ще танца, в скульптуре и в живописи, на киноэкране и на сцене театра имен­ но женский образ неотразимо волнует нас. Познание жизни, эпохи, националь­ ных особенностей народа, передаваемое средствами искусства, не полно без ху­ дожественного отображения женского типа определенного времени. Казалось бы, что легче всего пере­ дать женский образ любого художест­ венного произведения в той области ис­ кусства, где возможно дать его в телес­ ном воплощении, т. е. в театральном представлении, в кинокартине. Сценическую натуру, созданную авто­ ром, актрисе приходится воссоздавать в. духе собственной индивидуальности. Чем ярче индивидуальность актера, тем убедительней воплощенный им ху­ дожественный образ драматурга. Но тем больше расходует он собственной моральной силы в процессе воссоздания живого- человека из авторского вымыс­ ла, на доказательство правды в этом вы­ мысле. тёнственность в творчестве актрисы является именно той толстовской «изю­ миной», без которой на сцене скучны и женская добродетель и женский грех. Слово «женственность» в искусстве гораздо лучше, чем в обиходном, быто­ вом звучании. Женственность присуща не только «юным женам», но и стару­ хам. Она должна быть в любом художе­ ственном образе, независимо от возра­ ста женского персонажа, вне добра и зла в женской душе. Она свойственна как положительному, так и отрицатель­ ному женскому типу в поэзии, белле­ тристике и драматургия. Самая «ведь- мистая» ведьма в художественном ото­ бражении должна являть в своем харак­ тере женственные черты. В романе автор может рассказать о возвышенных и по­ шлых, святых и преступных поступках своих женских персонажей. На сцене актриса должна показать, как, с каким взглядом, с какой общей повадкой эта женщина любит или ненавидит, какова она не только внутренне, но и внешне. Как умеет она смотреть, когда верно любит или изменяет, когда жертвует со­ бой или предает. Актриса должна пока­ зать женственные черты не только в