Сибирские огни, 1959, № 4

обезоруживающей простоте. А затем и сам автор в своей бесподобной лириче­ ской думе о Руси и ее бойком талант­ ливом народе, как бы завершая этим аккордом народную тему, романтически повествует о будущем величии своей родины и ее народа-труженика, когда обновленная Русь выйдет в авангарде всего человечества по просторной доро­ ге прогресса и процветания. Вдохновенное романтико-лирическое отступление о Руси закономерно венчает все характеристики и размыш­ ления о талантливости русского трудо­ вого народа. А «живущие» помещики и чиновники, вместе с такими дельцами- аферистами, каким является Чичиков, на фоне трудовой Руси как бы сами со­ бой превращаются в «мертвые души». Будущая Русь — это Русь одаренных и непобедимо-сильных михеевых, телят- никовых, а не Плюшкиных и коробочек. Сначала Гоголь рисует Россию такой, как она жила в его воспоминаниях, ка­ кой видел он ее из своего «прекрасно­ го далека», из Италии. «Русь! Русь! вижу тебя, из моего чудного, прекрас­ ного далека тебя вижу: бедно, разбро­ санно и неприютно в тебе; не развесе­ лят, не испугают взоров дерзкие дива природы... Открьгто-пустынно и ровно все в тебе; как точки, как значки, не­ приметно торчат среди равнин невысо­ кие твои города; ничто не обольстит и не очарует взора». Как далеко этой, внешне убогой, Рос­ сии до высокой роли передового госу­ дарства мира. Но не тот истинный сын своего отечества, кто заметил бы толь­ ко это внешнее убожество, эту серость и запустение... Гоголь умел заглянуть в самую душу народа и разглядеть глу­ бинные силы России. «Но какая же непостижимая, тайная сила влечет к тебе? Почему слышится и раздается немолчно в ушах твоя тоск­ ливая, несущаяся по всей длине и ши­ рине твоей, от моря и до моря, песня? Что в ней, этой песне? Что зовет, и ры­ дает, и хватает за сердце? Какие звуки болезненно лобзают и стремятся в ду­ шу и вьются около моего сердца?.. И еще, полный недоумения, неподвижно стою я, а уже главу осенило грозное облако, тяжелое грядущими дождями, и онемела мысль перед твоим пространст­ вом. Что пророчит сей необъятный про­ стор? Здесь ли, в тебе ли не родиться беспредельной мысли, когда ты. сама без конца? Здесь ли не быть богатырю, когда есть место, где развернуться и пройтись ему? И грозно объемлет меня могучее пространство, страшною силою отразясь во глубине моей; неестествен­ ной властью осветились мои очи: у! ка­ кая сверкающая, чудная, незнакомая земле даль1 Русь!..» Далее с потрясающей прозорливо­ стью, торжественно и приподнято Русь сравнивается с быстро несущейся тройкой. «Чудным звоном заливается колокольчик; гремит и становится вет­ ром разорванный в куски воздух; летит мимо все что ни есть на земле, и, ко- сясь, постораниваются и дают ей доро­ гу другие народы и государства». Так под рукою гениального художни­ ка возникает обширная панорама всей России, художественная ткань поэмы переливает самыми различными тонами и оттенками: от самых суровых зарисо­ вок мрачных сторон действительности до радужных и восторженных гимнов талантливому русскому народу, от са­ мых неприглядных и позорных деталей быта и общественной жизни до величе­ ственной мечты о будущем родины, от эпического повествования до взволно­ ванных лирических строк, напоминаю­ щих стихотворную речь. Синтез реализ­ ма и романтизма в данном случае зако­ номерно порождает неразрывное един­ ство эпического и лирического, что в свою очередь ведет к использованию и разнообразных языковых стилей, от просторечия до языка торжественных гимнов. На данном примере полностью оправдываются утверждения А. Фадее­ ва о том, что слияние реализма и ро­ мантизма поднимает реализм на более высокую ступень. С неменьшей убедительностью только что высказанные положения подтверж­ даются и анализом исторической эпопеи «Тарас Бульба», которую можно на­ звать выдающимся образцом синтеза реализма и романтизма. Создавая об­ щую картину борьбы казачества — это­ го необыкновенного, по выражению Го­ голя, явления русской силы, — писа­ тель одновременно дает ее и в суровых реалистических зарисовках Запорож­ ской Сечи, походов и боев, и в романти­ чески приподнятых образах казаков- богатырей Тараса, Остапа, Кукубенко, Бовдюга и многих других. В них вы­ ражены героизм, беспредельная предан­ ность родной земле, благородство и бо­ гатство душевной жизни народных масс. В работах о Гоголе уже не раз указывалось на явное сходство образа Тараса Бульбы с историческими (став­ шими легендарными) личностями Богда­ на Хмельницкого и Тараса Трясило. Но этого сказать мало. Образ Тараса вме­ стил в себя и то, что идет от образов народного творчества, в которых удиви­ тельно сочеталось реальное и фантасти­ ческое, лирика и эпос, комическое и трагическое. В. Белинский заметил не­ которые стороны этой синтетичности ха­ рактера Тараса. Критик писал: «У Гого­ ля Тарас Бульба так же исполнен ко­ мизма, как и трагического величия; оба эти противоположные элементы сли­ лись в нем неразрывно и целостно в единую, замкнутую в себе личность...».' В этом же плане идет речь о' слиянии . реалистического и романтического мето- 1 В. Г. Белинский. Поли. собр. соч., т. X, стр . 244.