Сибирские огни, 1959, № 4

му: в Карском море в районе мыса Не- упокоево транспорт «Сухуми» напорол­ ся на огромную льдину и получил серь­ езную пробоину. Рядом с транспортом находился ледокол «Капитан Мелихов». Но один он не мог справиться с ледя­ ными глыбами. Из штаба просигнализи­ ровали на дизель-электроход «Индигир­ ку» и на морской буксир «Чадер», что­ бы те помогли «Сухуми». И хотя между судами простирались огромные ледяные поля, они услышали друг друга. Про­ боина была заделана, и транспортное судно выведено в безопасное место. Не вмешайся штаб проводки, неизвестно, чем бы закончился опасный случай. Профессия отважных На краю материковой части поселка есть небольшой холм из огромных бес­ форменных камней. Летом между кам­ нями пробивается светло-зеленая трава и тундровые цветы. Это место жители Диксона трогательно называют парком культуры и отдыха. И вот, когда под­ нимешься в этот «парк», то километрах в трех от поселка, на отлогой косе, мож­ но разглядеть несколько домиков. Эго промыслово-охотничья станция Омуле­ вая и зверобойный участок. Сюда промы­ словики Диксона сдают свою добычу: песца, нерпу, белуху. Здесь же закупают продукты питания, сети, боеприпасы. Промыслы и зимовья охотников растя­ нулись на сотни километров по побе­ режьям Карского моря и Енисейского залива. Самое дальнее зимовье нахо­ дится на расстоянии пятисот километ­ ров от станции Омулевой, а самые близ­ кие промыслы — в трех-четырех кило­ метрах. На островах Долгих на промысле Новый Диксон охотится молодой про­ мысловик Владимир Пыхтин. На зверо­ бойном участке работает он уже шестой год. На Север приехал вскоре после де­ мобилизации из армии — уговорил то­ варищ Владимир Кутаков, с которым Пыхтин работал в Макеевке, на метал­ лургическом заводе. — Ты знаешь, зверя там сколько! Приложился — р-р-раз! И нет белого медведя. Приложился — р-р-раз! Нет нерпы. Едем. Деньги мешками будем за­ гребать, — торопливо говорил Кутаков. Пыхтин возражал ему: надо обосно­ вываться здесь, жениться, невеста сколь­ ко лет ждет... — А ты возьми ее с собой, — убеж­ дал Пыхтина друг. — Знаешь, здорово! Кругом льды, а во льдах избушка, и ты в этой избушке вместе с Ниной... А?.. В конце концов Пыхтин согласился. Через месяц друзья были на Диксоне. На зверобойном участке ям выдали подъемные. Они купили ездовых собак, припайную лодку, боеприпасы. Промы­ сел им отвели недалеко от участка, все­ го километрах в пяти. ...Время было такое, когда еще не кончилась полярная ночь, но через каж­ дые двадцать четыре часа на юге обла­ ка окрашивались в розоватый цвет. От этого и лед и снега становились тоже розоватыми. В такое «утро» товарищи впервые отправились на промысел. Сытые собаки легко несли нарты по припайному льду. Впереди курился ту­ ман. Туда, к разводьям, и направились охотники. У кромки льда они раздели­ лись и подошли к трещине с двух сто­ рон. Владимир Пыхтин выглянул из-за тороса и сразу невдалеке увидел нер­ пу. Она выставила серую пятнистую морду из воды и смешно озиралась. Потом нырнула в черную волну и снова появилась, уже ближе к охотнику. Раз­ дался выстрел. Нерпа ушла под воду. Но через несколько мгновений ее без­ жизненное тело всплыло. Пыхтин продолжал наблюдать за морем. В голове его почему-то неотвяз­ но вертелась фраза, сказанная месяца три назад Кутаковым: «Р-р-раз! И нет белого медведя». Еще одна нерпа показалась из воды. Снова грянул выстрел. И еще одно се­ рое в темных пятнах тело закачалось на гребне волны. Пыхтин обернулся и замер: льдина оторвалась от припая. Вокруг клубился розоватый туман. Охотник попробовал кричать, но ему никто не ответил. Он выстрелил из карабина в воздух. В от­ вет услышал далекий выстрел. Припайная лодка была у напарника. Чтобы спастись, нужно обязательно про­ биться к нему. Прыгая с льдины на льдину, Пыхтин добрался до своего то­ варища, который через равные проме­ жутки времени стрелял в воздух. Он перестал стрелять только после того, как Пыхтин дернул его за рукав. Вме­ сте они спустили лодку на воду, погру­ зили нарты и двух собак, переправили все это на соседнюю льдину. Так, по нескольку раз возвращаясь за собака­ ми, они перебирались с одной ледяной глыбы на другую и, наконец, выбрались на берег. В избушке Кутаков смеялся, вспоми­ нал детали опасного приключения, а Пыхтин молчал. На следующий день Кутаков посерьезнел. А месяца через полтора, когда за окнами мела пурга и ветер по-волчьи выл в трубе, он сказал другу: — Знаешь, климат здесь неважный. Чего-то я болею все время. — Да, климат неважный, — согла­ сился Пыхтин. — Я, пожалуй, уеду отсюда. — Пожалуй, тебе надо уехать. — Только ты не подумай, что я ис­ пугался... Или чего-нибудь такое... " Через некоторое время Кутаков уехал. Пыхтин начал промышлять морского зверя один. Постепенно он привык не теряться во время опасности, приобрел