Сибирские огни, 1959, № 4

С каким блаженством я погрузился в эту «ванну»! Так бы вот и> сидел в ней часами, закрыв глаза. А. между тем, меня поджидало еще большее удовольствие. — Может, чесалочкой пройтись по вас? — сказал Василий Николаевич, многозначительно тряся в воздухе стланиковым веником, распаренным в ки­ пятке. ■■•:> <• — Неплохо,' если хвоя кусаться не будет. ■1 — Ни-ни, обварили хорошо. Он бросил рядом с ванной брезент и молча подал мне знак вылезать из воды. Трофим стоял рядом. Вижу — в глазах озорство. Что они затевают? Но гадать долго не пришлось. Как только я попал на подстилку, они приня­ лись за меня в два веника. Дух захватило! — Спасибо, братцы, хорошо напарили бока! Это за чтожетак? — За все, — засмеялся довольный Василий Николаевич. — И чтобы не плутали больше, — добавил Трофим. Им легко было смеяться, а у меня действительно бока болели, даже кро­ воподтеки появились. Что за дьявольщина? Оказывается, у одного веника сле­ тела часть хвои, и мой друг Василий Николаевич хлестал меня голыми пру­ тьями — вот и результат. Когда я оделся и готов был уйти к себе в палатку, увидел брошенные на берегу жалкие остатки своей одежды. И мне стало грустно расставаться с эти­ ми бесцветными лохмотьями, сохранившими следы борьбы. Я бережно собрал их, свернул в тугой комочек и спрятал под черемуховым кустом. Вечер незаметно спустился с далеких вершин Станового. Первая звезда не ярким, но острым лучом пробила сумрак. В неведомую даль уносила вспухшая река мусор, наносник и только что смытые деревья. Хор пернатых музыкантов хвалил на все лады прошедший день. В палатке радиста Геннадия душно, накурено. Там собрались все жители лагеря. Ждут очередной передачи из штаба экспедиции. И один из самых важ­ ных для нас вопросов: что с Улукитканом. Ждем... Геннадий посылает в эфир позывные, дает настройку и, наклонившись к журналу, начинает молча записывать радиограмму. Слышно, как тикают у ко­ го-то на руке часы да как по бумаге бежит карандаш. Геннадий вдруг не вы­ держивает, начинает принимать вслух: — Заключение врачей: у Улукиткана кровоизлияние на дне глазного яб­ лока травматического происхождения. Окулист уверен, что к старику вернется зрение.1 Мы безмерно рады за чудесного старика. Никто не ожидал счастливого исхода! Геннадий остался в палатке принимать радиограммы, а остальные собра­ лись у костра. Ночь, звездная, теплая, шатром прикрыла лагерь. Воздух пере­ полнен бодрящими запахами весны. Все вокруг уже уснуло. Только неугомон­ ная река, взлохматив гребни мутных волн, вгрызалась в берега и, отступая, шумно злобилась на перекате. Василий Николаевич, присев на корточки, лас­ ково трепал Кучума, тот визжал, бился как в капкане, а Бойка, не поняв в чем дело, поспешно убралась в лес. — Дурень, чего не радуешься?! — тянул нараспев Василий Николаевич, прижимая кобеля. — Улукиткан скоро вернется зрячим! Пойдем на Становой. Но пес не понимал, рванулся, сбил его с ног и удрал к Бойке. Из чащи долго смотрели на нас две пары ярких маленьких фар-глаз. Скоро лагерь опустел. Люди разошлись по палаткам. У затухающего кост­ ра остались лишь каюры-эвенки, молча наблюдая, как в фиолетовых вспыш­ ках огня плавятся угли. Их трое. Все сидят неподвижно, сложив калачиком ноги. На их плоских задумчивых лицах покой. Суровая жизнь среди лесов и болот приучила их пользоваться малым. Они не умеют, как мы, восторгаться и равнодушнее нас к горю. Как ни странно, весть об Улукиткане не удивила их.