Сибирские огни, 1959, № 2

От Дедовых Михаил Терентьевич пошел прямо в гараж. Специаль­ ный его ботинок на больную ногу износился. Теперь он ходил в больших резиновых сапогах, поэтому сильно прихрамывал. В дорогу надел кожа­ ную куртку с молнией, серую кепку. «До колен ты, Михаил, истинный атлет, — пошутил Григорьев, провожая его,—■’ а сапожищи весь вид пор­ тят! Смотри, перед Неверовым не предстань в этом одеянии, переодеть­ ся не забудь!» Не беспокойся, пойду, как в бой, во всем чистом, наутюженном! — А оборону продумал? — Никаких укреплений, открыт с флангов и тыла! — Пухарев от­ вечал весело, и это радовало Григорьева. Разбуженный Пухаревым шофер — Петр Марков — выглянул иэ палатки одним правым глазом. Другой глаз — припухший и синий—от­ крылся немного уже потом, в дороге. Вид шофера сильно рассмешил Михаила Терентьевича, но он, тем не менее, пообещал уволить его, как только вернутся они из Кедрового. — За что, гражданин начальник?! — Где срок отбывал? — тут же спросил Пухарев, поймав его на словах «гражданин начальник». — Так я уж по чистой... — Сколько сидел? — Пустяк. Три года... — За что? — Друг попутал... Случайно... — И физиономию друг набил? И водкой прет, и лавровый листочек за щекой случайно? — От психованной бабы, товарищ начальник, схлопотал! Невзначай врезала. Пухарев улыбнулся презрительно. Марков, не поняв его, принялся рассказывать с жаром: — В тайге на днях встретил. Гляжу, подплывает симпатичная да ­ мочка с котенком. «Подбрось». Топай, говорю, в кузов. А она на меня смотрит по-страшному. Шары — вот, зеленые. Врезала, что я на катуш­ ках еле удержался. Братва посоветовала водкой примочить, вот и припа­ хивает малость. — Замолчи! — строго оборвал Михаил Терентьевич, будучи не в силах слушать, и сердито насупился. Шофер робко покосился на него. Луговая дорога — ровная и мягкая, пахнувшая сеном, шла вдоль берега Усы. Слева туманилась речная гладь, нарушаемая всплесками гуляющих рыб. Справа до скалистых гор стлались тяжелые травы и ку­ старники. Порой над этой застывшей медоносной волной вздымалась отцветающая стынь и дудник. Там также было прохладно и также пах­ ло старым медом. Тихое небо, обильная роса и свежесть воздуха обещали ясный день. Как всегда на природе, Пухарев скоро забывал свои малые и боль­ шие заботы. Меркли, мельчали они перед величием, перед силой, перед неизмеримостью извечной ее красоты. Лишь Марков мешал ему до кон­ ца слиться с лугами, с невесомостью далекого неба. Неприятным было его присутствие при рождении нового, чистого дня. Откуда берутся та ­ кие люди, как рыжий мужчина, которого встретил Михаил Терентьевич под Москвой в Усладе, когда разыскивал Григорьева, как зять Дубова, иностранец в своей стране, как шофер Марков? Что питает их пустопо­ рожние души, на какой гнилой почве вырастают эти ядовитые поганки? По этому поводу у Пухарева был основательный спор с Григорье­ вым, так ничего и не решивший. Пухарев остался при своем мнении, что у каждого человека должна быть потребность совершенствоваться, что он 82