Сибирские огни, 1959, № 2

. # * s> На работе Елена Петровна была деятельной, придирчивой, и никто не знал, что делается в ее сердце. А дома... Но и дома все было хорошо. Разве только отец продолжал коситься. В доме был покой, уют, созданные ее руками. Она чувствовала это, понимала. Да, все было хорошо. Только когда вечерами вдруг слышались ша­ ги у крыльца, у Елены Петровны почему-то обрывалось сердце. Она бро­ сала все и бежала к двери, провожаемая удивленными взглядами отца и матери. Вдруг он? Но нет. Это ей просто чудилось. «Да и зачем он придет? — горько думала она потом. — Ведь он лю­ бит Анастасию какую-то. Может быть, та в сто раз лучше, умнее, инте­ реснее?! И что, собственно, она собой представляет? Ну, инженер, ну, много у них общего с Михаилом на работе. И все!» Она придумывала все новые и новые доводы, чтобы убедить себя, что не может любить ее Пухарев, не может! Сегодня, простившись с Григорьевым, Елена Петровна, придя до­ мой, долго не могла уснуть. Она лежала в постели, боясь шевельнуться, глядя в темноту широко открытыми, полными слез глазами. Она ничем не могла удержать их. Слезы закипали где-то в сердце, подступали к глазам горячими волнами. А рядом спокойно дышал сынишка, который был очень похож на отца... Чтобы прогнать мысли о Пухареве, она, при свете карманного фо­ нарика, стала перебирать томики стихов на этажерке. Самый родной и близкий ей, конечно, Маяковский. Сейчас ей особенно хочется прочесть «Лиличке, вместо письма»: Любовь моя, как тяжелая гиря, ведь Висит на тебе, куда ни бежала б, Дай в последнем крике выреветь Горечь обиженных жалоб... Но Елена хочет, чтобы ее любовь не была гирей. Нет! Чтобы ра­ дость была у него всю жизнь... Сыграй мне «Лунную сонату»... Блок, на­ смешливый и нежный. Как он все понимает!.. «О тоска! Через тысячу лет ты не сможешь измерить души!» По Блоку получается, что открыть движения звезд легче, чем движения души. Он, пожалуй, прав. А Брю­ сов? Вся его поэзия— будто запретная страсть. Как у нее, у Елены Пет­ ровны. А Пухарев, наверно, уже забыл, как ехали из Москвы, как пере­ правлялись через реку... Елена провела рукой по влажному лбу. Пришли на память стихи Брюсова: Я изменял и многому и многим, Я покидал в час битвы знамена, Но день за днем твоим веленьям строгим Душа была верна... Как же дальше? Ей вдруг захотелось сейчас же, сию минуту, про­ честь это стихотворение. Она привстала и взяла с нижней полки белый сборничек. ...Утром, перед отъездом в Кедровое, заходил Пухарев, чтобы рас­ порядиться по работе. Какой короткой была эта встреча. А главное, Елена Петровна не сказала того, о чем собиралась. Когда Пухарев ушел, она рванулась к двери, но тут же останови­ лась. «Он спешит к Насте, он счастливый! Зачем, зачем я буду мешать ' ему...» 6. «Сибирские огни» № 2.